рода говорит о невоздержанности. Ни один князь не жил больше кардинала де Флери48 и

нынешнего папы49, однако оба не были охотниками. Прилично ли нам это

времяпровождение, если оно ничего не обещает, кроме долгой жизни? Дольше всего

живут монахи. Но стоит ли только из-за этого идти в монастырь?

Какой смысл от бесполезно прожитой жизни, даже они сравнима по длительности с

жизнью пророка Мафусаила? Мне кажется, что чем больше человек мыслит, чем больше

он совершает полезных дел, тем дольше живет он на свете.

Я согласен с тем, что охота представляет собой великолепное зрелище, а всему

великолепному место при дворах государей, но государь может и иными способами

доказывать свое великолепие. Более того, охота — это занятие, которое менее всего

приличествует государям, поскольку их величие составляют дела, которые совершаются

на благо подданых.

Если количество зверей умножилось и они портят поля земледельцев, то легко

можно было бы поручить егерям, чтобы они истребили их за деньги. Что же касается

монархов, то им ни в чем более не следует упражняться, кроме управления государством,

которое заключается в том, чтобы иметь сведения о своей стране и применять знания на

48 Кардинал де Флери(1653-1743) государственный министр, фактический глава внешней политики

в первые годы царствования Людовика XV.

49 Речь идет о папе Клименте XII (1730-40).

благо своего народа. Их обязанность состоит в том, чтобы учиться правильно мыслить, и

разумно вести свои дела.

Кроме того, следует отметить, что и охота не способствует и воспитанию великих

полководцев: Густав-Адольф, Тюренн50, Мальборо и Принц Евгений, которые были

славными мужами и военачальниками, не являлись охотниками. То же самое можно

сказать и о Цезаре, Александре и Сципионе.

Гораздо основательнее и разумнее упражнять свой разум в военной науке,

рассуждая о расположении дорог, местностей, нежели думать о тетеревах, гончих собаках,

оленях и прочих зверях.

Один великий князь, предпринявший свой второй поход в Венгрию, заблудившись

на охоте, едва избежал опасности попасть в плен туркам. Поэтому следует запретить

заниматься охотой в военное время, поскольку это занятие способствует многим

беспорядкам, когда армия находится на марше.

Таким образом, я заключаю, что государям простительно упражняться в охоте

тогда, когда делают они это для отвлечения от злых и печальных мыслей. Я, говоря об

этом, ни в коем случае не запрещаю находить в охоте увеселение, однако попечение

государством, приведение его в цветущее состояние, его защита, а также возможность

видеть плоды своей деятельности, вне всякого сомнения, является величайшим

удовольствием. Следовательно, несчастен тот, кто находит удовлетворение в ином.

ГЛАВА XVI. О ЩЕДРОСТИ И ЭКОНОМИИ ГОСУДАРЯ.

Пифидий и Алкаменид, два славнейших ваятели, высекли из камня статуи

Минервы, одну из которых афиняне желали поставить на воздвигнутом постаменте. Эти

статуи были выставлены публично, и из них Алкаменидова получила похвалу, о другой

же было сказано, что она сделана нехорошо. Пифидий, не опровергая народного

заблуждения, просил, чтобы афиняне поставили их вместе. Те сделали это, и статуя

Пифидия стал выглядеть лучше изваяния соперника. Скульптор приписал это счастливое

происшествие своему умению соизмерять размеры предметов на расстоянии. Ту же

пропорциональность необходимо соблюдать и в науке управления. Различие мест создает

различие в правилах, если бы кто-нибудь желал употреблять только одни правила, он сам

был бы причиной того, что они в некоторых случаях оказались бы ложными. Ибо, что

подходит для великого королевства, в малом государстве может принести вред.

Равно и щедроты, проистекающие от изобилия и распространяющиеся по всем

частям государства, приводят великую страну в цветущее состояние, поддерживают ее, и

умножают нужды богатых людей, чтобы тем самым обеспечить убогим работу и

пропитание.

Если бы неосторожный министр пришел к мысли прекратить такое расходование