– Это мой Бабель! Это мой Беня Крик! – театрально возмутилась я.

– Наш! Вредная Маруся! Разве ты еще не поняла, что мы любим одно и то же? – улыбнулся Боб.

– Ну, нет, должны быть какие-то отличия, иначе я тебя точно придушу, как прямого конкурента!

– Вот про такие беседы, вероятно, говорят «они знали друг друга тысячу лет, хотя познакомились пару часов назад», – сказал Борис.

– Я бы сказала, что это форсирование «розового» периода двумя неюными идиотами, но, будучи бабушкой российского кокетства, томно опущу глаза и скажу: «Да, Борь, есть такое дело», – съязвила я.

Боря почти беззвучно смеялся какое-то время, потом все же выдал:

– Близнец мой, я знал, что ты окажешься трудным, но чтоб настолько! – и снова захохотал.

Мы въехали в поселок, в свете фар периодически были видны то кованые ограды, то легкие деревянные щиты, то сплошные высоченные кирпичные способы защиты от посторонних глаз. Дорога спускалась куда-то вниз, пока, наконец, не уперлась в ворота, Боб, нажав на пульт, сказал:

– Все, Марусь, мы дома.

Мы въехали на территорию и парканулись под навесом. Вокруг была очень красивая ночь, с деревьями, подсвеченными уличными фонариками.

– Не забудь в машине мой абсент, я без него тебя не переживу, – сообщила я.

– Марусенька, да ты у меня синячок, – ласково ответил Борис, доставая из багажника какую-то гору пакетов.

Мы вошли в большой дом, внутри было невероятно уютно. Весь первый этаж занимала гостиная с камином, простой деревянной мебелью и огромным столом, который каким-то ловким образом поднимался к стене, когда не был нужен. Я немедленно затребовала огня, Боб съязвил, что трата слов на очевидные вещи – это мой образ бытия. Он накидал больших подушек рядом с камином, поставил абсент и рюмки и сказал мне:

– Садись в подушки и веди себя хорошо, я скоро.

Я налила себе абсентику и закурила. Глядя на разгорающийся огонь, мне захотелось иметь такой вот большой дом, и чтобы Рюря сидел у меня на плече вот тут, у камина, и чтобы в руках была интересная и бесконечная книжка, а за окном зима, но мне бы даже выходить туда, в зиму, было незачем. И тогда мне бы даже на работу было неохота.

Я вздрогнула, когда присевший чуть сзади Борис положил подбородок мне на плечо и тоже уставился на огонь. Покосившись в его сторону, я сказала:

– Я все равно ни во что это не верю.

– Я тоже… не верил, даже утром сегодня еще не верил, – ответил Боб.

– Мы с тобой сидим тут, как два придурка, с тоннами домашних заготовок и эгоистических выпадов, а на самом деле можно просто весело поебакаться и разойтись по суверенным территориям.

– Маруська, кто ж тебя так отлупил, что ты все силы на колючую проволоку тратишь? – как-то спокойно всерьез не спросил, а скорее констатировал Борис.

– Какая тебе разница? – мягко, но серьезно спросила я.

– Отвечу, я тебе сейчас отвечу. Боюсь, ты устанешь слушать, но я все равно тебе все расскажу, как обещал. Сейчас, вот только выпью уже, и начну, – сказал Боря, потянувшись к подносу с коньяком, фруктами и водой, который он бесшумно принес вместе с собой откуда-то.

И тут мой телефон возвестил о приходе sms. В половине третьего ночи это показалось мне тревожным, я взглянула на экран и вздрогнула. Буковки запрыгали перед глазами, но в секунду сложились в Семино послание: «Мари, девочка моя, ты решила меня бросить? Позвони, если не спишь, я ужасно соскучился. Целую». Мой большой палец сделал доселе неслыханное – вырубил телефон. Я подумала, что большие пальцы не зря так называются, они в нужную минуту ведут себя гораздо взрослее маленьких сердец. Я посмотрела на огонь и подумала, что Семену удается внедряться в мою жизнь так не вовремя, будто он наблюдает за мной, как за хоббитом во «всевидящее око».

Борис, потягивая коньяк, несколько секунд старался тактично молчать, но не справился:

– Маруся, какие мужчины пишут женщинам sms ночами, если не близкие?

– Плохие, заставляющие тратиться на колючую проволоку, – просто ответила я.

– Еще цепляет? – спросил Борис каким-то странным тоном, можно было подумать, что он знает эту мою историю.

– Больше никогда не зацепит, противоядие есть, – ответила я, улыбнувшись.

– Марусь?

– Что? – откликнулась я и посмотрела на Бориса.

– У тебя смешные кудряшки и очень красивая жопа, – сказал Борис, с удовольствием наблюдая, как мои глаза полезли на лоб.

– Боренька, так если б вы предупредили, что будете хамить и что мне все же нужно было освоить карате, я б вас сейчас опиздюлила в лучшем виде, а так, что скажешь? Ответить тебе тем же я, объективно, не в состоянии, во-первых, потому что ты лысый, а во-вторых, моя жопа по любасу реально красивее твоей! – офигевая, произнесла я.

– Маруся, ты чудо просто! – восторженно заявил Боб.