– Но ты сможешь его сделать?

– Попробую, – проговорила юноша. – Но сначала не для вас. Надо все вспомнить…

– Госпожа, госпожа! – козленком запрыгала Ренекау. – Можно мне? Пусть Алекс сошьет этот… буст мне!

– Замечательная идея, госпожа, – согласился юноша, окидывая служанку оценивающим взглядом.

– Пробуй! – величественно кивнула париком Нефернут.

– Для начала мне нужен тонкий кожаный ремешок, "локоть келлномарха", немного угольков, – стал перечислять Александр. – И комуто надо сторожить ворота.

– Ты слышала, Ренекау? – нахмурилась госпожа. – Принеси все, что нужно, и скажи Минту, пусть поработает привратником!

Пока служанка бегала, Александр осматривал ткань. Анукрис и Нефернут наблюдали за ним с возрастающим интересом.

Запыхавшаяся служанка выложила перед ним миску с углями, кожаный ремешок примерно метровой длины и круглую палку, выкрашенную в красночерный цвет с выжженными на торцах иероглифами. Этот местный аналог метра имелся в каждом болееменее состоятельном доме. Его покупали в "Доме людей". Так называлась канцелярии главного инспектора, представлявшего в сепе особу Келлномарха.

Лишенный привычных мер длины, Алекс решил воспользоваться местными. Отмерив локоть на ремешке, он стал делить его на "сантилокти", понимая, что получается не очень аккуратно. Но как сказал один из героев "Алисы в Стране Чудес" Л. Кэрролла: "Точность здесь не обязательна".

Провозившись с час и получив один из самых главных портняжных инструментов, Александр к удовольствию Ренекау приступил к снятию мерки.

Когда процесс раскройки был в самом разгаре, пришла Мерисид. Увидев радостную улыбку Анукрис, Александр подумал, что танцовщица, кажется, смогла подружиться с бывшей воровкой. Узнав, чем они тут занимаются, Мерисид приняла живейшее участие в процессе, выразившееся в бесконечных вопросах и комментариях.

Не выдержав, парень рявкнул:

– Мари, если хочешь, делай сама! А нет, так помолчи!

Девушка удивленно захлопала длинными густыми ресницами.

– Не мешай ему, Мерисид! – попросила хозяйка.

Танцовщица сделала ей знак, и они, отойдя к стене, стали чтото оживленно обсуждать. Без начальства дело пошло веселее, несмотря на тупые ножницы.

Сделав выкройку, Алекс долго изучал имевшиеся в наличии бронзовые иголки. Отобрав подходящую, занялся нитками и только потом сел за шитье.

Алекса так захватил творческий процесс, что он почти забыл о времени. Хозяйка то появлялась, то уходила из комнаты. Почтил его вниманием и сам господин Небраа, но парень не обратил на него никакого внимания. Даже обед Анукрис принесла ему на рабочее место. В прочем её участие этим не ограничилось. После недолгой тренировки, Александр поручил ей прошить бретельки. То и дело прибегала Ренекау. Служанка тоже стремилась оказать посильную помощь и ненавязчиво торопила портного.

К вечеру пальцы у Александра оказались исколоты, кругом валялись куски материи и ниток, но простой бюстгальтер "классического типа" был готов.

Все женщины дома, включая престарелую Мермуут, собрались, чтобы оценить обновку. Ренекау долго вертелась перед зеркалом при полном молчании собравшихся.

– Баловство, – проворчала старая служанка.

– Ничего хорошего, – отозвалась хозяйка. – Только материал перевели.

Отчаянно зевавший Алекс не захотел защищать свое творение. С шумом отодвинув табурет и, с трудом удержавшись, чтобы не хлопнуть дверью, он вышел из комнаты. А женщины вовсю продолжали критиковать абсолютно не нужную приличной келлуанке вещь.

Этой ночью Александр решил позаботиться о своем имуществе. Слишком часто ему приходится отсутствовать в каморке, а сундук стоит прямо на ходу. Заходи, кто хочешь, бери, что хочешь. Непорядок. Убедившись, что обитатели усадьбы спят, он закопал часть золота у задней стены дома, после чего спокойно проспал до утра.

Выполнив привычный комплекс упражнений, юноша умылся и тут заметил Ренекау, направлявшуюся за водой. На смуглом теле служанки белый бюстгальтер смотрелся очень привлекательно.

– Правда, красиво?! – улыбнулась девушка и грациозно выгнувшись, повернулась кругом.

– Мне нравится, – честно признался юноша.

Служанка чмокнула его в щеку, и звонко смеясь, стала набирать воду в кувшин.

– Опять трава, – ворчал по либрийски Треплос, поглощая нарезанный салат с черствыми лепешками.

– И финики, – подхватил Алекс. – И пиво. На этот раз свежее. И чеснок.

– А где мясо? – все так же по либрийски заканючил поэт. – Хотя бы молоко или мед.