Выбравшись из своей конуры, парень хмуро посмотрел на белозубо улыбавшуюся девушку.

– Чего ей надо, не знаешь?

– Неа, – она покачала головой, и чуть понизив голос, словно по большому секрету добавила.

– С ней Анукрис, куча тряпок, нитки, иголки, ножницы.

– Понятно, – тяжело вздохнул Александр.

– Ты и в самом деле умеешь шить одежду? – Ренекау удивленно вскинула брови. – Ни за что бы ни подумала…

– А ты не думай, – проворчал юноша. – Тебе вредно.

– Почему? – не поняла прикола служанка.

– Рано поседеешь, – глядя на её удивленную мордашку, Алекс слегка повеселел. – Или полысеешь как жрецы.

Девушка, наконец, сообразила, что над ней смеются, но не обиделась, а улыбнулась еще шире.

Пройдя через центральный зал, по коридору мимо покоев хозяйки, они оказались в просторной комнате с чемто вроде невысокого подиума у стены. На нем поверх циновок лежали рулоны материи, клубки ниток, ножницы и утыканная иголками подушечка в виде черепахи.

В уголке скромно сидела Анукрис, в её угольночерных волосах блестела тонкая серебряная диадема.

"Зря она так выкрасилась", – успел подумать Александр, прежде чем услышал голос Нефернут.

– Это твоя работа?

Скрестив руки на выдающейся груди, она кивком головы указала на какуюто тряпку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся платьем, сшитым им для Айри.

– Да, – коротко ответил юноша.

– И это? – хозяйка подняла с "подиума" трусики.

– Да.

– Я хочу такие же, – заявила Нефернут. – Их иногда можно и надеть, это гораздо удобнее набедренных повязок.

– С удовольствием, – ответил Алекс, представляя, как будет снимать мерку, и тут же поклонился, чтобы скрыть набежавшую на лицо краску.

"Ну, извращенец! – подумал он. – Да у тебя к её годам такая же задница была бы!"

И тут же сам себя одернул: "Теперьто точно не будет!"

– Госпожа, – нерешительно проговорила Анукрис.

– Сестра! – оборвала её Нефернут. – Я же просила называть меня сестрой!

"Ох, ни… чего себе! – удивился Александр. – Как все серьезно!"

– Прости, я иногда забываю, – смутилась девочка.

Хозяйка улыбнулась.

– А я помню.

И обратившись к юноше, продолжила:

– Сестра говорила, что ты рассказывал ей про какуюто вещь, которую надевают на грудь?

– Бюстгальтер, – подсказал Александр.

– Пусть будет бусталер, – махнула рукой женщина. – Но я не понимаю, зачем он нужен? Если в обычаях ваших народов прятать грудь, можно сшить платье повыше. Зачем эти… мешочки?

Поскольку она ни к кому конкретно не обратилась, Алекс встал на защиту моды и целесообразности.

– Вам, госпожа, эта вещь, безусловно, ни к чему, – чуть поклонился он, прогоняя остатки смущения. – Ваша грудь идеальна.

При этих словах ярко накрашенные губы Нефернут расползлись в довольную улыбку.

– Любая одежда служит двум целям, – процитировал учительницу Саши Дрейк Алекс. – Подчеркнуть достоинства и скрыть недостатки.

Он немного помолчал.

– У нас говорят, что все боится времени, – немного переиначил арабскую пословицу юноша. – И ваша красота со временем поблекнет, кожа одрябнет, грудь опадет.

Улыбка женщины померкла, она повернулась к серебряному зеркалу, стоявшему на высоком столике.

– А бюстгальтер позволит ей еще долго поддерживать красивую и соблазнительную форму.

– Ты считаешь меня старой?!

– Вы молоды и прекрасны, – погасил гнев госпожи Алекс. – Надеюсь, боги пошлют вам долгую, счастливую жизнь и много детей.

– Я поняла! – оборвала его Нефернут. – Но зачем он Анукрис? Она же еще моложе меня?

– Чтобы скрыть недостатки, – ответил Александр и тут же кожей почувствовал гневный взгляд девочки.

Женщина открыла рот, видимо, собираясь чтото сказать, но тут же его захлопнула, взглянула на будущую невестку, и тяжело вздохнув, спросила:

– Ты шил их когданибудь?

– Давно, – вынужден был признаться Александр. Саша Дрейк знала процесс изготовления бюстгальтера только в теории.