– Мне бы только в себя прийти, – пробормотал юноша. – А там я с ними разберусь.

Мерисид пренебрежительно фыркнула.

– Ты вон с одним убийцей чуть разобрался…

– Их было четверо! – измученный болью Александр не смог стерпеть еще и клевету.

– Сколько? – недоверчиво переспросила девушка.

– Трое келлуан, из них двое с мечами, и тощий голый негр с тяжеленным копьем!

– А не врешь?

– Спроси у крокодилов в канале, – огрызнулся парень.

Какоето время лодочница молчала.

– Ты знаешь, кто это был?

– Одного келлуанина встречал в Нидосе, – проворчал он. – Толстяк в парике из человеческих волос. Остальных первый раз видел.

– Ты не заметил, у того чернокожего копье было с железным наконечником? – еще немного помолчав, спросила Мерисид.

– Еще бы! Так он, сволочь такая, им мне руки то и порезал!

Девушка хмыкнула.

– Радуйся, что только руки! – в голосе Мерисид звучало неприкрытое восхищение. – Это же басим! Убийца львов!

– Это кто еще такой? – спросил в глубине души польщенный Александр

– Их народ живет за южной границей Келлуана, – нараспев, словно рассказывая сказку ребенку, заговорила девушка. – Там, где в лесах много диких зверей. Львы и леопарды сторожат человека на каждом шагу, слоны и зебры вытаптывают посевы, а злобные обезьяны воруют маленьких детей. Поэтому басимы сильны и воинственны. Они великие охотники. Чтобы получить от вождя племени разрешения взять жену, юноша – басим должен в одиночку убить льва и принести его шкуру в подарок отцу невесты. Иногда их воины поступают на службу в армию Келлномарха, жизнь, здоровье, сила. Только очень сильный келлуанин может в одиночку победить басима. Но я никогда не слышала, чтобы ктото из них становился наемным убийцей. Ты великий воин, Алекс, если сумел справиться с ним.

Юноша, дремавший под мерный говорок танцовщицы, не смог удержаться от самодовольной улыбки.

"Доброе слово и кошке приятно", – почемуто подумал он и тут почувствовал, как лодка поворачивает направо.

– Куда мы плывем? – спросил юноша, делая попытку отодвинуть циновку.

– Это Роянский канал, – ответила Мерисид. – Не высовывайся, на берегу какието люди.

Алекс затих. Очевидно, от не прекращавшегося жара и боли в боку, он потихоньку утратил чувство времени. Юноше казалось, что они уже целый день кудато плывут по медленной, спокойной воде. Внезапно он понял, что лодка движется все медленнее и медленнее, то и дело царапая дно.

– Все, – сказала девушка. – Вылезай. Дальше пойдем пешком.

Александр отодвинул циновку и огляделся. Вокруг сплошной стеной стоял полусухой камыш. Мерисид, стоя по колено в воде, помогла ему выбраться из лодки.

– Держись, – приободрила она парня. – Еще немного осталось. Там отдохнешь.

Девушка подхватила корзинку и собралась взять сумку Алекса. Но тот упрямо мотнул головой.

– Я сам.

Камыши перешли в заросли густого кустарника, через который пришлось буквально проламываться. Александр шел на автомате, не видя впереди ничего кроме гладкой спины Мерисид, где под светлокоричневой кожей перекатывались крепкие мускулы. Несколько раз он поскальзывался, успевая, однако, схватиться за тонкие, гибкие ветви.

Заросли тянулись до невысокой, полуразрушенной стены из привычного сырцового кирпича. Девушка дошла до первого же пролома и с наслаждением опустила корзину на землю. Алекс безвольным мешком плюхнулся рядом и снизу вверх посмотрел на свою провожатую. Та выгнулась, разминая мышцы, схватилась за край стены и ловко вскарабкалась наверх. Юноша задрал голову и лишний раз убедился в отсутствии у нее нижнего белья.

"Какая только дурь в больную голову не лезет", – пробормотал он, опуская глаза.

– Сможешь подать мне корзину? – раздался сверху озабоченный голос.

– Конечно! – бодро отозвался Александр и тут же пожалел о своих словах.

– Как ты только её дотащила! – процедил он сквозь стиснутые зубы, запредельным усилием вздергивая вверх руку.

Если бы танцовщица тут же не подхватила корзину, через миг пальцы юноши безвольно разжались.

Мерисид тихо засмеялась.

– Теперь залезай сам! Да подожди, держись за меня.

Алекс еле вскарабкался по полуобвалившейся стене и на секунду замер. Настолько открывшаяся картина отличалась от того, что было за его спиной. Обширный двор с кучками песка и редкими клочками светло зеленой травы, сломанные ворота между высоких пилонов, двойная цепочка скульптур, протянувшаяся от ворот до неглубокой ямы на месте засыпанного песком священного водоема. Бившее в глаза солнце мешало разглядеть, что за животные сидят на невысоких каменных постаментах. В углу возвышался приземистый, темножелтый храм, чьи очертания терялись на фоне пустыни, раскинувшейся за противоположной оградой.

Мерисид спрыгнула на кучу песка, приняла у Александра корзину, сумку и помогла спуститься с ограды.

– Это бывший храм Баст, – на ходу говорила девушка, направляясь на задний двор, где располагались лишенные крыш хозяйственные постройки. – Последние жрецы ушли отсюда два года назад.

– Почему? – хрипло спросил юноша, стараясь отвлечься от бушевавшей в боку боли.

– Канал зарос, – ответила Мерисид, перекладывая корзинку из одной руки в другую. – Озеро Цимл пересохло, люди покинули Вачам, за ними ушли и жрецы.