– Кто здесь?

– Спи! – прошептала хозяйка. – Чтото булки захотелось.

– Госпожа?! – встрепенулась служанка. – Я сейчас…

– Да спи ты! – зашипела Анукрис. – Что я сама кусок хлеба не отломлю.

– Спасибо, госпожа, – пробормотала девушка, заворачиваясь в одеяло.

Воровато оглядываясь, молодая женщина проскользнула к двери в сад. Из темноты вышел Треплос.

– Держи, – она отдала ему хлеб. – Завтра ночью, как у нас все улягутся, будь готов.

– До свидания.

– Смотри, не разбуди Мерисид! – строго напомнила Анукрис.

– Её и стрелы Питра не поднимут, – ответил он тихим смешком и исчез среди деревьев.

Госпожа немного постояла, потом решила проверить его слова. Пробираясь на цыпочках по выхолодившим кирпичам дорожки к водоему, она услышала тихий, мелодичный храп. Завернувшись в одеяло, старшая служанка спала в беседке, положив под голову свернутую юбку и парик.

Треплос спрыгнул со стены и воровато оглянулся. Полная луна и усеявшие небо звезды отражались в спокойной глади канала. "Наверное, по нему Алекс и приплывет, – решил юноша. – Не удрать ли, пока есть возможность?" Словно услышав его мысли, из кустов, отрясая с юбки сор, выбрался мождей.

Поэт горько вздохнул и, сгорбившись, пошел вдоль забора. Из пролома в стене вышел серолицый.

– Я…, – начал было юноша.

Но тот знаком приказал лезть за ним. В изрядно заросшем саду их уже дожидался Моотфу. Перед ним на разосланной циновке тускло горел масляный светильник, и лежало разложенное угощение. Обсасывая гусиную косточку, он коротко бросил:

– Ну?

– Она не сказала, где прячется Алекс, – виновато промямлил Треплос.

– Но она это знает! – тихо засмеялся красавец мождей.

– Ты не смог выполнить такое простое поручение, – замогильным голосом проговорил Убисту. – Ну и почему мы должны сохранить тебе жизнь?

– Он приплывет завтра ночью! – торопливо выпалил юноша.

Моотфу сел.

– Рассказывай!

Поэт скрупулезно пересказал весь разговор с Айри.

Келлуане переглянулись. Воспользовавшись этим, Треплос спрятал булки под куст и налил себе пива.

– Повтори, что она сказала про храм? – велел Убисту.

– Что с Алексом я и доплыву до храма, – послушно проговорил юноша.

– Не в храме же Сета он прячется? – нахмурился Моотфу и, вырвав из рук поэта гусиную лапку, с хрустом разгрыз хрящик

– Есть еще старый храм Баст, – напомнил серолицый.

– Там никого нет, – мождей стал ковырять пальцем зубы. – Мои люди его недавно осматривали.

– Значит, Алекс прячется гдето рядом в развалинах.

– Чего гадать? – усмехнулся Моотфу и, сделав глоток пива, добавил. – Устроим завтра засаду и схватим его как кошка мышь.

– Надеюсь, твои люди окажутся лучше храмовых сторожей?

Послышался шорох ветвей. Келлуане напряглись. Из темноты тихо сказали:

– Это я – Аататам.

– Я сам с ними буду, – буркнул старший мождей, резко встав на ноги. – А от меня еще никто не уходил, господин Убисту!

– И как ты собираешься его ловить? – негромко поинтересовался тот.

Моотфу на секунду задумался, застыв, словно прекрасная статуя из черной бронзы.

– Спрячу людей здесь, на окрестных улицах и на берегу. Как только чужак появится, мы перекроим лодками канал, дорогу в город и берег. Никуда он не денется.

– Господа, – рискнул открыть рот Треплос. – А что я буду делать?

– Ждать Алекса, – ответил Убисту. – А когда приплывет, ты поможешь его схватить.

– Но вы же прекрасно справитесь и без меня! – возразил молодой человек.

Старший мождей тихо засмеялся.

– Ненужные вещи обычно выбрасывают, – проговорил Убисту своим мертвым голосом.

– Я все понял! – поэт встал. – Моя помощь вам очень понадобится. Я был лучшим борцом в Милете. Я…

Моотфу хлопнул его по плечу.

– Он мне точно нравится!

– И вы мне тоже, господин, – заискивающе улыбнулся поэт.

Старший мождей погладил его по небритой щеке и, приблизив свое лицо к его уху, прошептал:

– Очень сильно нравишься.

– Пусть Аататам останется здесь, – сказал Убисту. – Вдруг твой чужак задумает нас обмануть.

– Что вы, господа! – стал бурно протестовать Треплос. Явный интерес красавца – мождея сильно вдохновил юношу. – Я клянусь…