Она перевела дыхание и добавила:

– Ну, здравствуй, Джеймс.

* * * * *

"Надеюсь, она не пришла за мной, чтобы отомстить", - подумал Хеллборн.

– Я вижу растерянность и недоумение на твоем лице, - продолжала ночная гостья, - но не вижу в этом ничего удивительного! Кто угодно бы на твоем месте удивился...

"Неправда, - мысленно возразил Джеймс, - я совсем не удивлен. Всего лишь поражен".

– ...поэтому я начну с самого начала. Восемнадцать лет назад - да, это случилось летом 1922 года. Мы тогда жили во Франции, отец работал помощником военного атташе в Париже, при дворе его величества Ахилла-Наполеона. Каникулы почему-то решили провести в Эльзасе. То есть не мы решили, а отец решил, но теперь-то я понимаю, что он всего лишь выбрал удобное место для встречи со своим грифонским агентом. Ну, это неважно. Мы сняли виллу в пригороде Страсбурга и прекрасно проводили время. Мне тогда было десять лет, моему старшему брату - одиннадцать. Носились по окрестностям, купались в речке, все как положено - ну, ты же понимаешь.

"Не понимаю, - признался самому себе Хеллборн, - у меня было только озеро с гейзером".

– На соседней вилле жил странный старик - то есть нам он казался стариком, на самом деле ему и пятидесяти не было. Но он был совсем седой, еле двигался, ходил с палочкой - старик как старик. Честное слово, не помню, как мы с ним познакомились. То ли забрались к нему в сад, то ли стекло разбили теннисной ракеткой - короче говоря, уже через несколько дней мы были лучшими друзьями. Мы с братом сидели на крыльце, разинув рот, и слушали его рассказы о далеких странах и волшебных королевствах - Халистан, Данорвегия, Белголландия и, разумеется, Новый Альбион. Ты следишь за полетом моей мысли? К сожалению, продолжалось это недолго. В один прекрасный день он как-то странно посмотрел на меня и произнес загадочную фразу: "Gypsy Blood", "Цыганская кровь". Но не сомневаюсь, тебе прекрасно известно, что он имел в виду.

"Не совсем, хотя одно ясно наверняка - он сказал не "цыганская кровь", а "Egypsy Blood", "египтянская кровь", - понял Хеллборн.

– Потом он еще сказал, что наконец-то нашел способ, именно так - "наконец-то нашел способ". И поспешил отправить нас домой. Когда мы пришли к нему в гости на следующий день, полиция не впустила нас в дом. Мы были совсем детьми, нас не хотели расстраивать, но в конце концов мы все-таки узнали - в ту ночь старик застрелился.

"Вот оно как, - хладнокровно отметил Хеллборн.
– Что ж, у него было в запасе несколько лет. Пусть не так много, как у египтянцев..."

– А еще через несколько дней удивленная мама впустила в дом нотариуса, который специально приехал к нам из Страсбурга. Оказывается, старик оставил завещание и упомянул меня в нем. Хотя завещал он мне немного. Один маленький конверт, а в нем было это...

Рассказчица расстегнула нагрудный карман кителя и выложила его содержимое на стол. Старая цветная фотография, примерно 14х16, сложенная вдвое и заплавленная в целлулоид; и опозновательный армейский жетон на стальной цепочке. Джеймс осторожно подобрал жетон; звенья цепочки как-то странно и мелодично звякнули. Да, все именно так, как он и предполагал.

– Уже гораздо позже, когда я не только подросла, но и обрела дополнительные возможности, я отыскала запись в архиве одной из городских больниц. Его нашли там же, в окрестностях Страсбурга, искалеченного и полуобгоревшего, 15 октября 1918 года. Тебе о чем-то говорит эта дата?

"Еще бы!" - подумал Хеллборн, рассматривая уже фотографию. На ней был изображен он сам, но почему-то в альбионском мундире старого образца, в обнимку с молодой красивой женщиной. Когда Джеймс впервые увидел ее, она была гораздо старше.

– Человек без памяти, без прошлого, с нелепыми документами, но весьма состоятельный - у него в кармане нашли запечатанный столбик золотых монет...

"Один из первых, - заметил Джеймс.
– Это уже потом его принялись в обязательном порядке таскать воздухоплаватели, пролетающие над дикими и враждебными землями, где бумажные деньги не в почете".

– ...неизвестной чеканки, но это только пошло на пользу - их оптом скупил какой-то нумизмат-миллионер. Хватило и на хорошие лекарства, и на скромную виллу, где мы с ним и познакомились. Наполеоновская полиция в те годы была настроена благодушно. Разумеется, на него завели дело и некоторое время держали под наблюдением, но особо не докучали.

"Осталось понять, где было расположено зеркало, - задумался Хеллборн.
– Неужели на приборной панели? Или это было зеркало заднего обзора?! Нет, вряд ли, не в той машине".

– Боюсь, ты кое-чего не понимаешь, - заявила незнакомка.
– Я фактически дезертировала с поста и растратила кучу служебных денег, гоняясь за тобой. У меня будут крупные неприятности. Ты должен мне множество ответов!!! Только не смей говорить, будто я проделала весь этот путь напрасно. У меня у самой складывается такое впечатление. Это же безумие, вот так все бросить и отправиться на край света! И все только для того, чтобы узнать, чем закончилась услышанная в далеком детстве странная, но волшебная сказка! Должна же быть какая-то причина у этого сумасшествия.