— Пусть они услышат вас, ребята! — воскликнул их предводитель. — Дом наш! Рев бури не мог быть громче, чем оглушительный воз¬ глас, вырвавшийся из груди вошедших. Их торжествую¬ щие крики повторялись бурными раскатами, сотрясая, казалось, самую крышу здания. Через дверь видно было множество темных голов: абордажиики фрегата — в око¬ ванных железом касках, морская пехота — в головных уборах, сверкающих бронзовыми украшениями. Капитан Мануэль тотчас разглядел своих солдат и, ринувшись в толпу, вскоре появился вновь в сопровождении выстроен¬ ного в боевом порядке отряда; пока командиры обеих сто¬ рон продолжали переговоры, он расставил своих людей на тех постах, где прежде стояли солдаты Борроуклифа. До сих пор полковник Говард из уважения к принци¬ пам воинской субординации не вменшвался, предостав¬ ляя говорить Борроуклифу, но теперь, вид я, что обстоя¬ тельства существенно изменились, он счел себя вправе лично обратиться к незваным гостям. — По какому праву, сэр, — спросил полковник, — вы осмеливаетесь вторгаться в замок, принадлежащий под¬ данному его величества? Может быть, вы уполномочены лордом-лейтенаитом здешнего графства или располагаете предписанием министра внутренних дел британского пра¬ вительства? — Никакого предписания у меня нет, — ответил лоц¬ ман. — Я всего лишь друг американского народа. Я под¬ верг моих товарищей опасности и поэтому счел своей обя¬ занностью вызволить их из беды. Теперь им ничто ие грозит, и вы все, кто слышит меня, должны повиноваться мистеру Гриффиту — он имеет полномочия от конгресса Соединенных Штатов. С этими словами он отошел в сторону, где, прислонив¬ шись к стене, молча продолжал наблюдать за всем проис¬ ходящим. — По-видимому, к вам, недостойный сын почтенного отца, я должен обратиться со своим вопросом? — продол¬ жал старик. — По какому праву на мой дом совершено такое грубое нападение? И почему нарушены мир и спо¬ койствие тех, кто находится под моей защитой? — Я мог бы ответить вам, полковник Говард, — сказал Гриффит, — что сделано по праву войны или скорее в воз¬ даяние за тысячи обид, причиненных англичанами мир^ 710

ному населению на территории между Мэном и Джорд¬ жией1. Но я не хочу усугублять и без того неприятный характер этой сцены и скажу вам, что мы не используем свою победу во зло. В ту же минуту, как мы соберем на¬ ших людей и обезоружим пленных, дом снова перейдет в ваши руки. Мы не пираты, сэр, вы в этом убедитесь после нашего ухода... Капитан Мануэль, выведите ваших солдат в сад и приготовьтесь к возвращению на шлюпки! Матро¬ сы тоже пусть выйдут. Эй, там, матросы, выходите из по¬ мещения! Этот приказ молодого лейтенанта, отданный, как и по¬ лагалось моряку, суровым и громким голосом, хотя тон его был дружеским, произвел магическое действие на со¬ бравшуюся у двери толпу. А когда и матросы Барнстей¬ бла вышли вслед за остальными во двор, в комнате оста¬ лись только офицеры и семья полковника Говарда. С тех пор как Гриффит принял командование, Барн¬ стейбл оставался безмолвным и только внимательно при¬ слушивался к каждому слову, но теперь, когда осталось лишь несколько человек и следовало спешить, он загово¬ рил вновь: — Если мы должны так быстро возвратиться к шлюп¬ кам, мистер Гриффит, мне кажется, нужно сделать необ¬ ходимые приготовления для приема дам, которым придет¬ ся почтить нас своим присутствием. Не поручите ли вы это мне? Неожиданное предложение удивило всех присутствую¬ щих, хотя смущенное и застенчивое выражение лица Кэтрин Плауден ясно доказывало, что для нее это предло¬ жение не было столь неожиданным. Долгое молчание, последовавшее за этим вопросом, было прервано полков¬ ником Говардом: — Вы здесь хозяева, джентльмены. Делайте все, что вам угодно. Мой дом, мое имущество, мои воспитанни¬ цы — все в вашем распоряжении. Может быть, и мисс Элис, добрая, кроткая мисс Элис Данскомб, тоже придется по вкусу кому-нибудь из вас? Ах, Эдуард Гриффит! Мог ли я пред... — Не смейте с такой насмешкой произносить имя этой 1 Восставшие американские колонии занимали тогда простран¬ ство между штатами Мэн и Джорджия. К югу от Джорджии были испанские владения.. 711

женщины, не то даже почтенные годы ваши не защитят вас! — прогремел суровый голос за спиной, полковника. Все невольно повернулись туда, откуда послышались эти неожиданные слова, и увидели лоцмана, который по- прежнему небрежно прислонялся к стене, хотя весь дро¬ жал от сдерживаемой ярости. Гриффит с изумлением посмотрел на этого странного человека, неожиданно проявившего такие сильные чувст¬ ва, а затем с -.мольбой, перевел взор на прекрасных деву¬ шек, которые все еще скрывались в отдаленном углу ком¬ наты, куда их загнал; страх.: — Я уже сказал, что мы не ночные разбойники, пол¬ ковник Говард, — повторил он. — Но, если кто-нибудь из находящихся здесь дам пожелает довериться нашему по¬ печению, я полагаю, сейчас нет необходимости говорить о том, каков будет прием. — У нас нет времени для пустых комплиментов! — воскликнул нетерпеливый Барнстейбл. — Вот Мерри-- по своим летам и родству он годится, чтобы помочь дамам уложить их багаж... Что вы скажете на это, юноша? Мог¬ ли бы вы в силу необходимости сыграть роль горничной? — О да, сэр, и, я думаю, лучше, чем я сыграл роль бродячего торговца! — весело воскликнул . юноша. — Ради того, чтобы мои милые кузины Кэтрин и Сесилия соста¬ вили нам компанию на корабле, я готов сыграть даже роль нашей общей бабушки!.. Пойдемте, кузины, будем собираться. Я ведь по неопытности не могу работать бы¬ стро! — Отойдите, молодой человек! —? сказала мисс Говард, отталкивая его, когда он попытался фамильярно взять ее за руку. Затем, приблизившись к своему опекуну, она с достоинством продолжала: — Я не знаю, о чем нынче вечером тайно уговарилась моя кузина с мистером Барн¬ стейблом, но что касается меня, полковник Говард, то, я надеюсь, вы поверите дочери вашего брата, что для нее события этого часа были столь же неожиданны, как и для вас. Старик посмотрел на нее взглядом, в котором как будто затеплилась былая нежность, но затем мрачные по¬ дозрения вновь охватили его душу, и он, покачав головой, с гордым видом отошел в сторону. — Что ж, — добавила Сесилия, низко опустив голо¬ ву, — быть может, я и потеряла доверие дяди, но не 712

могу считать себя бесчестной, не совершив никакого про¬ ступка. Она медленно подняла голову и, обратив на Гриффи¬ та свой кроткий взор, продолжала, в то время как яркий румянец окрасил ее прекрасные черты: — Эдуард Гриффит, я не хочу... я не могу сказать, как оскорбительно мне думать, что вы хоть на миг сочли меня способной забыть и покинуть моего опекуна назначенного мне в защитники самим богом, ради человека, которым я увлеклась по ошибке! А вы, Эндрю Мерри, научитесь уважать племянницу вашей матери, если не ради меня самой, то, по крайней мере, ради той, кто качал вас в колыбели! — Здесь какое-то недоразумение, — промолвил Барн¬ стейбл:, в немалой мере разделявший смущение огорчен¬ ного гардемарина. — Но, я полагаю, как и всякое недо¬ разумение, его легко уладить. Мистер Гриффит, слово за вами. Черт вас возьми, — шепотом добавил он, — вы молчите, как рыба, .а такая чудесная девушка стоит того, чтобы ради нее сказать несколько слов! Вы немы, как чет¬ вероногое животное, а ведь даже осел умеет кричать! — Мы должны спешить* мистер Барнстейбл, — с глу¬ боким вздохом ответил Гриффит, словно очнувшись от сна. — Разыгравшиеся здесь грубые сцены могли напугать дам. Будьте добры, сэр, руководите нашим движением к берегу. Капитан Мануэль позаботится о пленниках, кото¬ рых нужно сохранить для обмена на равное число наших соотечественников. — И соотечественниц! — сказал Барнстейбл. — Неуже¬ ли мы забудем о них, заботясь только о собственной без¬ опасности? — В их жизнь мы не имеем права вмешиваться, пока они сами нас об этом не попросят. — Клянусь небом, мистер Гриффит, это пахнет чрез¬ мерной ученостью!—вскричал Барнстейбл. — Вот до чего доводят книги и разные премудрости! Но позвольте ска¬ зать вам, сэр, что это мало похоже на любовь моряка. — Разве недостойно моряка и джентльмена позволить женщине, которую он называет своей властительницей, быть ею не только по имени? — Тогда, Гриффит, мне жаль вас от всей души. Я предпочел бы выдержать суровую борьбу за счастье, которое сейчас дается мне столь легко, чем видеть вас так 713

жестоко разочарованным! Но вы не должны винить меня, мой друг, если я поспешу воспользоваться своим счастьем... Мисс Плауден, вашу прекрасную руку!.. Пол¬ ковник Говард, приношу вам самую глубокую благодар¬ ность за те заботы, которые вы оказывали до сих пор ва¬ шей воспитаннице, и поверьте моим откровенным словам, если я скажу вам, что после себя я скорее доверил бы ее вам, чем кому-либо другому на свете! Полковник повернулся к Барнстейблу и, низко покло¬ нившись, ответил ему с мрачной учтивостью: — Сэр, мои незначительные заслуги не стоят такой благодарности. Если я не сумел сделать мисс Кэтрин Плауден такой, какой мечтал видеть свою дочь честный Джон Плауден, капитан королевского флота, вину следует искать в моей неумелости воспитателя, а не в каких-либо врожденных качествах молодой девушки. Я не могу ска¬ зать вам: возьмите ее, сэр, раз вы ею уже завладели и вне моей власти это изменить. Мне остается лишь поже¬ лать, чтобы она была вам такой же преданной женой, какой она была воспитанницей и подданной. До сих пор Кэтрин стояла рядом с возлюбленным, дер¬ жавшим ее за руку, но теперь оттолкнула его руку и, отки¬ нув упавшие на лоб темные кудри, гордо подняла голову. Глаза на бледном от волнения лице пылали негодованием. — Джентльмены, — сказала она, — вы, я вижу, нахо¬ дите возможным располагать мной, как вещью: один отдает, другой берет! Но разве дочь Джона Плаудёна не имеет права распоряжаться своей особой? Если она стала в тягость опекуну, то может переехать в какой-нибудь другой дом, не затрудняя мистера Барнстейбла тяжелой задачей изыскания для нее каюты, на корабле, где, вероят¬ но, и без того тесно. С этими словами она гневно отвернулась от Барн¬ стейбла и подошла к кузине. Так сердятся молоденькие девушки, когда их вздумают выдавать замуж, не спросив предварительно их согласия. Барнстейбл плохо разбирал¬ ся в тонких изгибах женской души и помнил только прежние слова своей возлюбленной. Он был ошеломлен и не мог понять, как необходима его возлюбленной для открытых и решительных действий в его пользу мораль¬ ная поддержка Сесилии. Он также не мог понять, в силу каких причин девушка, уже так много сделавшая втайне для своего возлюбленного и не раз признававшаяся в 714

своей склонности к нему, в решительную минуту, когда все взоры были устремлены на нее, отказалась подтвер¬ дить это вновь! Все присутствующие, кроме опекуна его возлюбленной и Борроуклифа, глядели на него со сдер¬ жанным сочувствием. Полковник снова ласково посматривал на свою воспи¬ танницу, решив, что она раскаивается, а пленный капитан не скрывал насмешливого удивления, к которому приме¬ шалась злоба по поводу своей неудачи. — По-видимому, сэр, — вдруг яростно обратился к нему Барнстейбл, — вы нашли что-то забавное в этой молодой леди, но ваше веселье весьма неуместно! У себя в Америке мы не терпим подобного обращения с женщи¬ нами! — А мы у себя в Англии не ссоримся в присутствии женщин, — ответил Борроуклиф, окинув Барнстейбла не менее яростным взглядом. — Но смею вас заверить, как раз в эту минуту, сэр, я думал о том, сколь изменчива судьба, и ни о чем другом. Еще полчаса назад я считал себя счастливым человеком — я надеялся преуспеть в своих планах и опрокинуть замысел, которым вы собира¬ лись меня поразить. А теперь я несчастнейший из смерт¬ ных, потому что не смею и надеяться на довышение! — А я тут при чем, сэр? — с жаром спросила Кэтрин. — Ну конечно, это случилось не из-за вашего упор¬ ного содействия моим врагам, мисс Плауден, — с при¬ творным смирением ответил Борроуклиф, — и не из-за вашего жаркого им сочувствия или вашего невозмутимо¬ го хладнокровия за ужином. Нет! Просто мне пора уже оставить службу. Раз я больше не могу с честью служить своему королю, я должен служить теперь только богу, как и все инвалиды на свете! Одно из двух: либо мой слух ослабел, либо стена возле луга каким-то волшебным образом искажает звуки. Кэтрин, не дожидаясь окончания этой фразы, отошла в дальний угол комнаты, чтобы скрыть горячий румянец, заливший ей лицо. Теперь она поняла, каким образом враг проник в планы Барнстейбла. Она начала упрекать себя за ненужное кокетство, когда вспомнила, что поло¬ вина ее беседы с возлюбленным у той стены, на которую намекал Борроуклиф, шла на темы, не имевшие ничего общего с заговорами и военными действиями. Однако .чувства Барнстейбла были далеко не столь тонки, как у 715

его возлюбленной, а мысли слишком заняты средствами достижения намеченной им цели, чтобы так быстро понять иносказательный намек капитана. Резко обернувшись к Гриффиту, он самым серьезным тоном заявил. — Я считаю своей обязанностью, мистер Гриффит, напомнить вам, что, согласно данным нам инструкциям, мы должны брать в плен всех врагов Америки, где бы они ни оказались, и что Соединенные Штаты в некоторых случаях не стеснялись брать в плен и женщин. — Браво! — воскликнул Борроуклиф. — Если дамы не желают идти с вами в качестве возлюбленных, уведите их в качестве военнопленных. — Ваше счастье, сэр, что вы сами в плену, иначе вы ответили бы мне за свои слова! — рассердился Барн¬ стейбл. — Это разумная инструкция, мистер Гриффит, и вы не должны пренебрегать ею. — Не забывайте своих обязанностей, мистер Барн¬ стейбл, — ответил Гриффит, снова выходя из состояния глубокой задумчивости. — Вам был дан приказ — немед¬ ленно приступайте к его выполнению! — У меня также есть приказ нашего общего коман¬ дира капитана Мансона, мистер Гриффит, и уверяю вас, сэр, что, инструктируя меня относительно «Ариэля» — от бедняжки не осталось и двух досок, сколоченных вместе, — он решительно подтвердил и более ранние приказания. — А теперь я их отменяю. — Могу ли я подчиниться устному приказанию млад¬ шего офицера, когда оно прямо противоречит письменным инструкциям старшего? До сих пор Гриффит говорил спокойным и решитель¬ ным тоном, но при этих словах лицо его вспыхнуло, тем¬ ные глаза засверкали. — Не извольте рассуждать, сэр, — властно закричал он, — и повинуйтесь! — Клянусь небом, сэр, я не выполнил бы и приказа самого конгресса, если бы меня заставляли забыть мой долг перед... перед... — Перед самим собой! Мистер Барнстейбл, довольно! Исполняйте ваш долг, сэр! — Мой долг предписывает мне оставаться здесь, мис¬ тер Гриффит! — Тогда я должен действовать, ибо не могу допустить, чтобы мои же офицеры меня оскорбляли!.. Мистер Мерри, 716

скажите капитану Мануэлю, чтобы он прислал сюда сер¬ жанта и взвод морской пехоты. — Пусть он и сам сюда придет! — крикнул Барн¬ стейбл, обезумев до отчаяния от своей неудачи. — Всему его отряду не обезоружить меня! Ко мне, ариэльцы! Станьте вокруг вашего капитана! — Кто осмелится переступить этот порог без моего приказания, умрет! — закричал Гриффит, угрожая обна¬ женным кортиком морякам, которые прибежали было на призыв своего командира. — Отдайте мне ваш кортик, мистер Барнстейбл! Избавьте себя от унижения отдать его простому солдату. — Посмотрел бы я на того, кто осмелится взять его! — завопил Барнстейбл, свирепо размахивая оружием. Гриффит с грозным видом протянул вперед руку, и они скрестили оружие. Лязг стали подействовал на них, как звук горна на боевого коня: начался обмен быстрыми, внезапными ударами, ловко отражаемыми с обеих сторон. Барнстейбл, Барнстейбл! — крикнула Кэтрин, бро¬ саясь в его объятия. — Я пойду за тобой на край света! Сесилия Говард ничего не сказала, но, когда Гриффит опомнился, он увидел, что она стоит перед ним на коле¬ нях, смертельно бледная, с мольбой глядя в его взволно¬ ванное лицо. Возглас мисс Плауден разъединил сражаю¬ щихся прежде, чем дело дошло до кровопролития. Несмо¬ тря на вмешательство своих возлюбленных, молодые люди продолжали обмениваться взглядами, полными негодова¬ ния. В эту минуту полковник Говард вышел вперед и, подняв племянницу с колен, сказал: — Такая поза не пристала дочери Гарри Говарда, хотя он преклонял колена перед троном своего государя! Смотри, моя дорогая Сесилия, до чего доводит мятеж! Своими нелепыми принципами всеобщего равенства он сеет раздоры в рядах бунтовщиков, уничтожает различия рангов и чинов. Эти молодые безумцы даже не знают, ко¬ му они должны повиноваться! — Они должны повиноваться мне, — сказал лоцман, который теперь выступил на середину комнаты. — Я ви¬ жу, что мне пора проявить свою власть. Мистер Гриффит, спрячьте ваш кортик. А вы, сэр, почему вы отказались подчиниться старшему офицеру и забыли свои обязанно¬ сти, освященные присягой? Извольте подчиниться и ис^ полнять свой долг. 717