Шрифт:
Ну вы даете! Я сам такую ищу.
Но если вдруг кого-то вспомните - звоните.
Всенепременно.
Еще звонок.
Здравствуйте, это Сусанна, сосите вы.
Не понял.
Я говорю, это Сусанна! Сосите вы!
Вот что, барышня!..
– Тут до меня доходит.
– А я понял!
Вы Сусанна! С телеканала «АйСиТиВи»? А мне, признаюсь, черт-те что послышалось. Я вас слушаю.
Я звоню по просьбе Богданенко. Он интересуется, вы могли бы сыграть афроамериканца?
Боюсь, я недостаточно смугл даже для мулата.
У вас будет соответствующий грим.
Замечательно.
Всего два съемочных дня. Двенадцатого-тринадцатого.
Хорошо. Но только после радио. Эфир заканчивается в десять. Саша знает. Машину пришлете?
– Да, он обещал.
– Добро.
А то еще звонок. Совсем уже не в тему.
– Скажите, вы понимаете, что всеми своими ролями в «Черном карате» вы оскорбляете женщину?
С кем имею честь говорить?
– я сама галантность.
Не важно. Ответьте на мой вопрос. Вы понимаете, что всеми своими ролями вы оскорбляете женщину?
Какую-то конкретно?
Нет, в общем. Женщину вообще. Как таковую.
Откровенно говоря, я об этом не думал...
А вы подумайте.
А вы...
– Я пару секунд поломал голову над возможным продолжением своей фразы, но за недостатком должного воспитания, а равно и образования, был хоть и банален, но
лаконичен: - А вы идите на...
С кем ты так грубо?
– удивляется Котя.
– Зато я до последнего сохранил к ней уважение и не перешел на «ты».
Вспомнил своего одноклассника. Юру Дынника. Его семья приехала из какого-то глухого села. К родителям там относятся с огромным уважением. И главное, всю жизнь, с младых ногтей и до седых волос, обращаются на «вы».
– Мамо, вы поставыли чайник? До мене друзи прыйшлы.
Город вносит в воспитание таких детей свои коррективы.
Основы уважения рушатся под напором уличного цинизма и примером авторитетных одногодков. Основа рушится, но форма остается. В результате диалог с родителями звучит довольно-таки забавно.
Юро, - ворчала его мать, - як тоби не соромно. Кожен день пьяный. А тоби шче нема висимнадцяты.
Мамо, идить на...
– психовал Дынник.
Я зараз батька розбужу, - напрасно пугала она.
Мамо, благаю вас...
– и дальше новый матюк.
Я рассказал об этом Марине. Она посмеялась. Но тут же нахмурилась:
– Какой ужас. Разве так можно с родной матерью.
Глава двенадцатая
Котя
Марина - первая жена Нельенова. Семь лет прожили они в любви и согласии. В гражданском браке. (Уважаю пары, которые долго живут в гражданском браке. Это значит, что их связывает нечто большее, чем данные при свидетелях клятвы и штамп в паспорте.) Николай Анатольевич, по большому счету, был идеальным мужем. Не пил, не курил, деньги не транжирил, к футболу оставался равнодушным... По утрам делал дыхательную гимнастику и кофе. А о всех своих многочисленных изменах он сообщил Марине только в день их окончательного разрыва. Мог бы, конечно, совсем не сообщать, но, вероятно, полагал, что ее охватит гордость за него.
Семь лет, каждый божий день он требовал, чтобы она всегда говорила только правду. Уверял, что между ними не должно быть тайн. Ни слова лжи, ни тени притворства.
– Почему люди расходятся?
– говорил он ей.
– Потому что много лгут друг дружке, а потом друг дружку уличают во лжи. А мы! Мы с друг дружкой будем предельно откровенны. Если тебе кто-нибудь понравится, или если ты вдруг полюбишь кого-нибудь - сразу мне скажи. И во всем остальном всегда говори правду, какая б она не была. Тогда мы вечно будем друг с дружкой.
Люди, требующие от других честности, подобны игрокам в бильярд, которые рассчитывают на фору.
Марина старалась быть идеальной спутницей жизни. Она не пила, не курила. Мужа не обманывала. Училась готовить и завязывать галстуки.
Однако несмотря на любовь и согласие, царившие в их с Нельеновым доме, мне Котя досталась и пьющей, и курящей, а главное, издерганной и нервной.
Они так долго пили у «друг дружки» кровь, что какое-то время у них была одна группа на двоих.
Однако все это сущие пустяки, когда перед тобой шикарная, красивая и сексуальная женщина. При всем при этом далеко не глупая.
Мной овладела всепоглощающая страсть. К тому времени она уже являлась примой нашего театра, а я был новичок. Может, яркий, талантливый, но новичок. Между нами находилась непреодолимая пропасть. Так мне казалось. Но с каждым днем она уменьшалась.
Талантливые люди всегда попадают под обоюдное притяжение. Возможно, тут действует неизведанный закон природы.
Как актрисе Марине все давалось с трудом. Что называется, потом и кровью. Она всегда много работала, читала, вела конспекты...