Медвяный плащ,

Бросают тело вниз, в благоухание,

Во мхи, в цветы.

И сам не знаешь в общем ликовании:

Где – мир, где – ты.

1950

13. СЕРАЯ ТРАВКА

Полынушка, полынушка,

тихая травка,

серая, как придорожная пыль!

К лицу подношу эту мягкую ветку,

дышу – не могу надышаться,

как невозможно наслушаться песней

о самом любимейшем на земле.

Кто ее выдумал?

Какому поэту, какому художнику

в голову мог бы прийти

этот ослепительный запах?

Сухая межа в васильковом уборе;

жаворонок,

трепещущий в синей, теплой струе,

полузакрывши глаза

и солнцу подставив серую грудку;

зноем приласканные дороги;

лодки медлительных перевозов,

затерянных в медоносных лугах;

и облака кучевые,

подобные душам снежных хребтов,

поднявшихся к небу –

все в этом запахе,

в горьком духе полыни.

Когда я умру,

положите со мною, вместо цветов,

несколько этих волшебных веток,

чтобы подольше, подольше чувствовал я

радость смиренномудрой земли

и солнечной жизни.

Не позабудьте!

1950

14. ВЕСЕЛЬЧАК

И.В. Усовой

Полдневный жар. Тропа в лесу.

Орешники вокруг.

Зыбь ярких веток на весу

Перед глазами… – Вдруг

Треск по кустам, дыханье, топ,

Мгновенье – шорох смолк –

И на тропинку из чащоб

Рванулся бурый волк.

Был миг: он не успел меня

Заметить сквозь орех.

Игрою солнечного дня

Пестрел косматый мех,

А он, как школьник, хохоча,

Полуразинул пасть,

И торопились два луча

Ему в зрачки упасть.

Быть не могло на всей земле

Счастливей в этот миг!

Он шустр был, весел, как в селе

Мальчишка-озорник.

Что напрокудил он в лесной

Трущобе поутру?

Иль просто счастлив был весной

В своем родном бору?..

Но то ли давний дух телег

Еще хранила персть,

Он понял: рядом – человек!

И встала дыбом шерсть.

Миг – и, кустарник теребя,

Он шасть! за поворот…

– Мне стало больно. – За себя?

За человечий род?

1950

15

Есть праздник у русской природы:

Опустится шар огневой,

И будто прохладные воды

Сомкнутся над жаркой землей.

Светило прощально и мирно

Алеет сквозь них и листву,

Беззнойно, безгневно, эфирно, –

Архангельский лик наяву.

Еще не проснулись поверья,

Ни – сказок, ни – лунных седин,

Но всей полнотой предвечерья

Мир залит, блажен и един.

Росой уже веет из сада,

И сладко – Бог весть почему,

И большего счастья не надо

Ни мне, ни тебе, никому.

1950

16. ЗАХОДЯЩЕМУ СОЛНЦУ

Как друзья жениха у преддверия брачного пира,

Облекаются боги в пурпуровые облака…

Все покоится в неге, в лучах упованья и мира –

Небо, кручи, река.

И великим Влюбленным, спеша на свидание с Ночью,

Златоликий Атон опускает стопу за холмы –

Дивный сын мирозданья, блаженства и сил средоточье,

Полный счастья, как мы.

Поднимает земля несравненную чашу с дарами –

Благовонья, туманы и ранней росы жемчуга…

В красноватой парче, как священники в праздничном храме,

Розовеют стога.

Вечер был совершенен – и будет вся ночь совершенной,

В полнолунных лучах, без томленья, скорбей и утрат,

Да хранит тебя Бог, о прекраснейший светоч вселенной,

Наш блистающий брат!

1931-1950

17. СОЛОВЬИНАЯ НОЧЬ

Случается ночь, оторачивающая