Подъем ли ввысь, на горный гребень,

Иль путь по царственной реке?

Он ждал, чтоб утолило сердце

Стремленье древнее ко дну;

Он четкой властью судьбодержца

Определил мой срок в плену;

Он начертал над жизнью серой

Мой долг, мой искус, мой коран,

Маня несбыточнейшей верой

В даль невозможнейшей из стран.

Ему покорны страсти, распри;

Его призыв – как трубный клич;

Он говорит со мной, как пастырь,

Как власть имеющий, как бич.

В стенах тюрьмы от года к году

Все тоньше призрачное “я”:

Лишь он – растущий к небосводу,

Сходящий в недра бытия.

Я задыхаюсь от видений,

Им разверзаемых стиху.

Я нищ, я пуст. А он – как гений,

Как солнце знойное вверху.

1950

<СКВОЗЬ ТЮРЕМНЫЕ СТЕНЫ>

Завершается труд,

раскрывается вся панорама:

Из невиданных руд

для постройки извлек я металл,

Плиты слова, как бут,

обгранил для желанного храма,

Из отесанных груд

многотонный устой создавал.

Будет ярус другой:

в нем пространство предстанет огромней;

Будет сфера – с игрой

золотых полукруглых полос…

Камня хватит: вдали,

за излучиной каменоломни,

Блеском утра залит

непочатый гранитный колосс.

Если жизнь и покой

суждены мне в клокочущем мире,

Я надежной киркой

глыбы камня от глыб оторву,

И, невзгодам вразрез,

будет радость все шире и шире

Видеть купол и крест,

довершаемые наяву.,

Мне, слепцу и рабу,

наважденья ночей расторгая,

Указуя тропу

к обретенью заоблачных прав,

Все поняв и простив,

отдала этот труд Всеблагая,

Ослепительный миф –

свет грядущего – предуказав.

Нет, не зодчим, дворцы

создающим под солнцем и ветром,

Купола и венцы

возводя в голубой окоём –

В недрах русской тюрьмы

я тружусь над таинственным метром

До рассветной каймы

в тусклооком окошке моем.

Дни скорбей и труда –

эти грузные, косные годы

Рухнут вниз, как обвал, –

уже вольные дали видны, –

Никогда, никогда

не впивал я столь дивной свободы,

Никогда не вдыхал всею грудью такой глубины!

В круг последних мытарств

я с народом безбрежным вступаю –

Миллионная нить

в глубине мирового узла…

Сквозь крушение царств

проведи до заветного края,

Ты, что можешь хранить

и листок придорожный от зла!

1950-1956

ГЛАВА 17

СКВОЗЬ ПРИРОДУ

Цикл стихотворений

1

Порхают ли птицы, играют ли дети,

С душою ли друга скрестится душа –

Ты с нами. Ты с ними, невидимый Третий,

Невидимый хмель мирового ковша!

Проносятся звезды в мерцаньи и пеньи,

Поля запевают и рощи цветут,

И в этом, объемлющем землю, круженьи

Я слышу: Ты рядом. Ты близко – вот тут.

И в – солнечной зыби играющих далей,

И в шумном лесу, и в народной толпе

Как будто мельканье крылатых сандалий,

Взбегающих по золоченой тропе.

И если в торжественном богослуженьи

Я слышу про Женственность – тайну Твою,

Невидимых ангельских служб отраженье

В движеньях служителей я узнаю.

Становится чистой любая дорога,

Просвечивает и сквозит вещество…

Вся жизнь – это танец творящего Бога,

А мир – золотая одежда Его.

1935

2

Не о комбайнах,

не о гидростанциях,

Не об оковах буйных стихий,

Но об игре их,

о дружбе,

о танце их,

О просветленье

эти стихи.

Я погружу тебя в мягкие мхи,