153

Старик с удивлением посмотрел на Махмуд-бека. Нет. . Этот сумасшедший Садретдин-хан умел

подбирать людей. Такие люди до последнего вздоха способны бороться, никогда не уйдут на покой.

Махмуд-бек продолжал горячо говорить о той помощи, какую решила оказать соседняя страна

эмигрантам из Средней Азии.

Кази был поражен.

– Люди оттуда уже прибыли...
– сказал Махмуд-бек.
– Я хотел, чтобы вы с ними встретились...

Кази задумчиво покачивался. Он был не из тех, кто сломя голову бросается в рискованные авантюры.

Но ему предлагали встать во главе бесправных туркестанцев. А кому еще предлагать роль вождя? Разве

он не пользуется доверием и уважением эмигрантов?

– Из той страны прибыл Карим Мухамед Салим...
– словно между прочим напомнил Махмуд-бек.

Кази почувствовал соперника.

– Такие, - не скрывая злости, произнес он, - такие всегда идут на готовенькое. Мы здесь...

– Да-да...
– поддержал Махмуд-бек.
– Но пока с ним придется считаться, он знаком с теми... гостями.

Тут что-то...

– Они хотят поставить своего человека?
– в упор спросил старик.

– Возможно...
– согласился Махмуд-бек.
– Но все зависит от нас. Это наше дело.

– Наше, наше, - лихорадочно заговорил кази.
– Только наше...

– При встрече с Каримом Мухамедом пока...
– многозначительно намекнул Махмуд-бек.

– Пусть так будет. .

– О правительстве я прошу подумать вас.

Кази снова приподнялся.

– Ну, почему же...
– сказал старик.
– Мы должны вместе.

– Как сумею. Я отстал от наших дел. И не так еще крепок...

– Мы сделаем, сделаем...
– торопливо заговорил старик.

Союз был заключен. Кази Самат распорядился подавать обед. Он не хотел так быстро отпускать

Махмуд-бека, теперь самого дорогого гостя.

Через два дня Шамсутдин сообщил Махмуд-беку сведения о братьях Асимовых. На этот раз сведения

были самыми полными. Асимовы служили Усманходже Пулатходжаеву.

– Усманходжа пока живет в Старом караван-сарае...
– добавил Шамсутдин.
– Никуда не выходит. .

Шамсутдин понимал, насколько важные сведения ему удалось добыть.

Из рукописи Махмуд-бека Садыкова

Еще были живы люди, которые кичились своей дружбой, своими связями с бывшими руководителями

басмаческого движения. Они вспоминали о «подвигах» Ибрагим-бека, Курширмата, Иргаша, Фузаила

Максума и других...

Вожаки эмиграции тосковали о прошлом, сожалея, что сейчас нельзя создать настоящие армии,

которые двинулись бы на Советы.

В те двадцатые годы белогвардейские генералы и атаманы, представители иностранных держав

искали связей с руководителями басмачества, оказывали им щедрую помощь.

В начале 1921 года в белогвардейских кругах Синьцзяна разрабатывался план вторжения на

территорию советской республики. Атаман Дутов заранее послал «командующему армией в Фергане»

Иргашу откровенное письмо:

«Еще летом 1918 года прибыл ко мне в Оренбург человек с поручением от Вас - связаться и

действовать вместе. Я послал с ним Вам письмо, подарки: серебряную шашку и бархатный халат в знак

нашей дружбы и боевой работы вместе. Но, очевидно, человек этот до Вас не дошел. Ваше предложение

– работать вместе - мною было доложено Войсковому правительству Оренбургского казачьего войска, и

оно постановлением своим зачислило Вас в оренбургские казаки и пожаловало Вас чином есаула. В

1919 году летом ко мне прибыл Ваш человек и передал Ваш поклон. Я, пользуясь тем, что из Омска от

адмирала Колчака едет миссия в Хиву и Бухару, послал с нею Вам вновь письмо, халат с есаульскими

эполетами, погоны и серебряное оружие и мою фотографию, но эта миссия, по слухам, до Вас не

доехала. В третий раз пытаюсь связаться с Вами. Ныне я нахожусь на границе Китая у Джаркента в г.

Суйдуне. Со мной отряды - всего до 6000 человек. Теперь я жду только случая ударить на Джаркент. Для

этого нужна связь с Вами и общность действий. Буду ждать Вашего любезного ответа».

Разрабатывая план вооруженного вторжения на нашу землю, атаман Дутов не знал, что банды

Иргаша уже разгромлены.