Многих из них Махмуд-бек знал. Но он не представлял, как живут и чем занимаются сейчас святые

отцы, благодетели, уважаемые почтенные старцы и храбрые воины.

Никто из этих людей никогда не задумывался над судьбой народа, над судьбой людей, которые и на

чужбине продолжали им служить. Подлость и жестокость, считал кази Самат, качества богатых,

властных, смелых, а главное, верных сынов Туркестана.

В который раз главари эмиграции решают судьбу простых людей, оправдывая свои поступки громкими

обещаниями «посвятить жизнь и силы служению народу».

Ради каких авантюрных планов неведомых хозяев должны отдавать свои жизни и силы туркестанцы?

В какой водоворот нового восстания их вовлекают чужестранцы?

На клочок бумаги со списком туркестанских лидеров гость взглянул с откровенным пренебрежением.

– Мы учтем ваши предложения...
– мягко сказал он.
– Потом...

Гость не хотел обещать туркестанцам, которые должны примкнуть к восстанию, что им будут даны

какие-то особые привилегии.

Махмуд-бек с ужасом представлял, как чужеземец потянет за собой тысячи людей. Во главе

эмигрантов встанут Самат, а возможно, Усманходжа Пулатходжаев. Встанут озлобленные курбаши. Все

те, кто рвется к власти.

– Что должны делать они?
– Махмуд-бек кивнул на список.

– Им есть чем заняться. Подготовка к восстанию. И - восстание. Мы не имеем возможности проверить

ход подготовки. Вся ответственность ложится на ваших лидеров. В том числе и провал.

– А ваша помощь?
– напомнил Махмуд-бек.

– В случае провала - ее не будет, - твердо произнес гость.

Махмуд-бек нахмурился, опустил голову. Гость решил смягчить свою резкость:

– Поймите, все мы идем на большой риск. Вашим эмигрантам нечего терять. Мы даем им последний

шанс вырваться из цепей рабства, из нищеты.

– Никаких цепей нет, - прервал Махмуд-бек.
– А нищета... Вы правы. Но я думаю и о другом. Могут

полететь головы и невинных людей.

– Да. Но когда к власти придут ваши лидеры...
– напомнил гость.

157

Махмуд-бек знал, что и эти «лидеры» палец о палец не ударят для народа. Молчание Махмуд-бека

гость расценил по-своему:

– Вот видите. Впереди у людей есть надежда.

Надежда!

Махмуд-бек сделает все возможное, чтобы сорвать эти планы, сохранить тысячи жизней.

Гость вытащил часы, открыл массивную серебряную крышку с легким звоном, взглянул на циферблат.

С таким же звоном крышка опустилась.

– Ну вот. . - улыбнулся гость. - Время нас торопит.
– Он посмотрел на клочок бумаги. - Пусть эти

лидеры подпишутся под воззванием к нашему правительству. Это будет их первым делом. Второе.

Оружие уже переправлено. За два дня до восстания ваш курбаши Кадыр поможет его получить.

Восстание начнется через восемь дней. В праздник Навруз...

– Кази Самат, курбаши Кадыр и Карим Мухамед об этом сроке будут знать, - пообещал Махмуд-бек.

– Вы доверяете последнему?
– спросил гость. При этом он отвел глаза в сторону.

– Мне кажется, он преданный человек...
– сказал Махмуд-бек.
– Да и подготовлен к большому делу.

Гость лучше Махмуд-бека знал своего подопечного.

– Но...

– Что вас смущает?
– насторожился гость.

– Очень горяч. Как бы не выскочил вперед.

– Да-а, - протянул гость, - это в нем есть. Надо сдерживать. Может все испортить.

– Я скажу уважаемому Самату об этой черте нашего молодого друга.

Гость согласился:

– Пожалуй, скажите. И курбаши Кадыру скажите. Если не будет слаженных действий, то провал

неминуем.

Наконец он взял клочок бумаги, очень внимательно пробежал список лидеров эмиграции. Потом

посмотрел на обратную, чистую сторону бумаги и предложил:

– Пишите здесь. Воззвание к нашему правительству.

Гость не оставлял следов.

– Слушаю...
– Махмуд-бек вытащил карандаш, положил бумагу на дощечку, по которой не раз уже

стучал нож, готовя лук и морковь для плова.

Гость и Махмуд-бек сидели в тесной каморке чайханы. Видимо, в последний раз.

– «Братья мусульмане! Спасите от рабства...»

Махмуд-бек поднял голову.

– Здесь нужно о цепях...
– твердо сказал гость.
– Это документ. .