Флорика с трудом подымает голову. Наверху еле-еле

светится маленький квадрат.

Флорика продолжает лежать неподвижно, стара¬

ясь ни о чем не думать.

В камере все больше светлеет. Свет проникает че¬

рез маленькое оконце под самым потолком. Шорохов

и писка уже не слышно. Флорика теперь видит, что

она лежит в большом, сыром подвале. На стенах по¬

лустертые надписи, рисунки. Вот нарисована звезда,

а под ней — несколько слов. Она машинально читает

отдельные, не стершиеся слова надписей. «.. .Насту¬

пит...» Что наступит? Когда? Вот дальше... «Сыр-

бу...» Это фамилия... А вот—«ни слова..-» и

подпись «Михаил...» Дальше слово наполовину стер¬

то. Она придвигается ближе и читает «Михаил Бу-

жор». Бужор... знакомая фамилия... Кто это Бу-

жор? .. И вдруг Флорика вспоминает: ведь это фами¬

лия Илиеша. Да, да — Илиеша... Но почему «Миха¬

ил»? Она напрягает память. Кажется, отца Илиеша

зовут Михаилом? Он сидит в тюрьме. А, может быть,

он сидел когда-то здесь? Вот оно что. И ей сразу ста¬

новится легче и начинает казаться, что теперь она

уже не одна в этом подвале. Но что значит «ни сло¬

ва»? .. Флорика задумывается. Может быть, было

написано «не сказал ни слова»? Да, наверно, так. А

может быть... может быть — «не скажи ни слова»?

И это он говорит ей! Да, но откуда он мог знать, что

она будет тоже здесь сидеть? Он не мог этого знать.

И все же Флорика не может отделаться от мыс¬

ли, что это отец Илиеша советует ей, нет, не совету¬

ет, а предостерегает, приказывает: «Ни слова!»

Илиеш, твой отец может быть спокоен, я не скажу

им ни слова, вот увидишь, что бы они со мной ни сде¬

лали. Я выдержу, вытерплю. Ты ведь знаешь, Илиеш,

я упрямая, очень упрямая. Поверь мне, я не подведу,,

я не скажу ни слова!

ГЛАВА 26.

«Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ!»

За дверью послышались шаги. Загремел засов,

дверь отворилась, и кто-то крикнул с порога:

— Выходи!

Флорика тяжело поднялась. Голова у нее кружи¬

лась. Пошатываясь, она вышла. С трудом, держась

за стену, поднялась по ступеням, сопровождаемая

конвоиром.

Идя по коридору с опущенной головой, она услы¬

шала впереди какую-то возню и чей-то окрик: «Ско¬

рей! .. В эту дверь»... Она быстро подняла глаза и

встретилась со взглядом студента Леонте. Он был

страшно бледен, волосы спутаны, сквозь разорван¬

ную рубашку просвечивало тело. Сопровождавший

его агент тут же втолкнул его в какую-то дверь.

— Иди... не останавливайся! — услыхала она

над ухом грубый окрик своего конвоира.

По взгляду студента она поняла, что он ее узнал.

В этом взгляде было, как ей показалось, сочувствие

и призыв к мужеству.

Флорика выпрямилась, подняла голову и твердо

пошла к знакомой двери.

Когда она вошла, комиссар внимательно оглядел

ее, затем кивнул агенту, и тот вышел.

— Садитесь! — коротко сказал он.

Флорика села. Она снова увидела перед собой

его прямой пробор, ощутила противно-знакомый за

пах духов и смело взглянула ему в глаза.

Комиссар не спеша закурил папиросу.

— На чем же мы вчера прервали нашу беседу?..

Ах... да... ваш отец слушал выступление вашего

брата по радио... Где же он слушал? — и комиссар

выпустил несколько колец папиросного дыма.

Флорике удобно было сидеть в этом большом мяг¬

ком кресле. Ее клонило ко сну. Что от нее хочет этот

надоедливый румын? Она ведь так устала и все тело

у нее болит. Что он от нее хочет? А... да, сказать,

где отец слушал радио. Она встрепенулась. Дремота

мигом сошла. Все нервы напряглись.

— Я ничего не знаю!

— Ты ничего не знаешь? Все еще упрямишься?

Хорошо... — зловеще сказал он и нажал кнопку на

столе. Явился агент. Комиссар сделал ему какой-то

знак, и тот вышел. Через несколько минут послыша¬