положив голову мне на живот.

– Есть хочешь?

– Нет.

– Пить?

– Ну-у-у, от стаканчика персикового сока не

откажусь.

– Держи, - я протянул стограммовую коробочку с

воткнутой пластиковой трубкой.

– Это несправедливо, - в её голосе проскочила

лёгкая обида. – Я сколько не пыталась, всё время получается какая-

то ерунда.

– Надо чётко представлять создаваемый предмет.

Желательно до мельчайших деталей.

– Представляла. У меня коробка сразу промокает.

– Правильно. И знаешь почему?

– Почему? Давай, просвети свою жену-дурочку.

– Ты у меня умница, не прибедняйся, однако всего

знать невозможно. Для напитков применяется специальный картон

– вроде мелочь, а влияет на конечный продукт. Или, например,

вода, - я протянул бутылочку на 250 грамм. – Столовая,

минеральная или газированная?
– внутри сосуда закрутился рой

пузырьков. – Нельзя просто представить что-то и это что-то

обязательно получится. Держи…

– Смартфон? – Нарейса покрутила пальцами 5-ти

дюймовый аппарат.

– Муляж. Я не имею ни малейшего представления о

внутренней начинке, соответственно и работать он не будет.

– Как всё сложно, - она отбросила пустышку в

сторону. – Знаешь, Серхео, иногда хочется вернуться назад, в то

беззаботное время, когда мы познакомились. Снова стать глупой

восемнадцатилетней девчонкой, бродить по мирам, заниматься

любовью под любопытными взглядами цвиков…

– А не завести ли нам ещё мальчика или девочку?

Отдохнёшь годик от своих бандитов-террористов.

– Нет. Я пока не готова второй раз стать матерью –

дел полно. Что будет делать без меня группа?

– Назначат другого командира.

– У нас, между прочим, уже слаженный и обкатанный

коллектив. Новая «метла» - новые порядки и сложности во

взаимодействии.

– Прекрасно вас понимаю, товарищ майор, но про

мужа забывать не стоит.

– Ты обиделся? – Нарейса перевернулась на живот и

пододвинулась поближе, стараясь рассмотреть выражение моего

лица. – Есть же Вера, Татьяна.

– Мирса Мирош, вы сколько раз были дома за

последние полгода? Молчите? Ни разу.

– Работы много, - она смущённо отвела глаза.

– Да? Тогда отгадай загадку – как называется человек,

у которого три жены, но он живёт один? Только не лох – этот

вариант неверный и обсуждению не подлежит.

– Серёж, ну ты же сам говорил, что очень рад за нас –

есть цель, ради которой стоит тратить время.

– Совершенно верно, однако последнее время у

меня начинает возникать крамольная мыслишка, а не…

– Даже и не думай, - глаза Гарейсы гневно сверкнули.

– лишних конкуренток мы не потерпим.

– Э, мадам, да в вас никак проснулась ревность?

Взыграли собственнические чувства? Я, между прочим, имел ввиду

совсем другое – отпуск.

– Издеваешься.

– Шучу.

Она вскочила, нервно походила рядом туда-сюда и, ткнув в

меня пальцем, вынесла решение:

– Я предупредила.

– Понял, не дурак, - я принял сидячее положение и

потянул Нарейсу за руку. – Давай, как в старые добрые времена,

когда мы были юны и будущие невзгоды скрывались за туманом

времён…

– Товарищ прапорщик, из вас поэт как из…

– Но-но, попрошу без грязных инсинуаций.

– Ладно, - фыркнула супруга, поудобнее устраиваясь

на моих коленях. – А это ничего, что младший по званию обнимает

старшего?

– Нас никто не видит, так что о репутации можно не

беспокоиться.

– Болтун, - еле разборчиво прозвучало в ответ и

тихое посапывание известило о глубоком сне, мгновенно

окутавшим Нарейсу не без моей помощи.

Утро принесло прохладу, кучевые облака и отголоски

далёкого собачьего лая. Нарушители лесной тишины появились в

поле зрения минут через пять – коричневого окраса лошадка

неспеша тянула телегу с единственным пассажиром. За ними

крутилась кудлатая дворняга, звонким тявканьем напоминая всей