— А может, это и хорошо? — спросила Вера Сергеевна.— Будет у тебя

дом, семья. А сейчас ты кому нужна? Может, у тебя все хорошо получится. Он

у тебя кто?

— Инженер.

— Ну да?

— Не совсем инженер, учится.

Вот и хорошо. Жизнь для тебя и начнется.

— Можно? — спросила за дверью Нина.

— Заходи. Что же ты стоишь? Поздравь подругу. У нее сегодня праздник.

Нина кинулась к Наташке, стиснула ей шею.

— Пусти! — Наташка отодвинулась! — Платье изомнешь. Итак, видишь,

морщит! Очень у тебя тут много.

— А как же! — сказала Вора Сергеевна. — Она ведь тоже невеста. Как время

бежит! Давно ли в куклы играли, а теперь — невесты. Ну иди, а то к жениху

своему опоздаешь.

— Спасибо, Вера Сергеевна. Я платье завтра утром принесу. И поглажу

обязательно.

— Дай я тебя перекрещу. Мать-то идет?

— Ей некогда.

— Вот ведь прости меня господи!

— Я вас в крестные возьму, ладно?

— Счастливо! — сказала Вера Сергеевна.—Очень я за тебя рада.

Нина вышла с Наташкой на лестницу.

— Боишься? — спросила Нина.

— А чего? Кусок не откусят.

— Вату забыли! — вспомнила Нина.

— Тащи побольше. И карандашик захвати.

Ваты Наташка запихала за пазуху столько, что Нина пришла в ужас. .

— Молчи! — сказала Наташка и поглядела в зеркальце. Теперь грудь была

что надо, — У, воровка! Покрась мне глаза.

Нина очень старалась, даже язык высунула.

— У, воровка! — ворчала Наташка, следя за работой в зеркальце. — Умеешь!

Дальше, дальше крась!

2 1 6

— На меня смотри. И молчи. А то брошу, — Нина была довольна, что может

покомандовать.

—У, воровка!

— Все шепчетесь? — спросила Вера Сергеевна, выглядывая. Нина сразу

отскочила и карандаш бросила.— Иди, Наташ, а то упустишь жениха-то. После на-

говоритесь. Подожди, это что же ты с собой сделала? Сотри немедленно.

— Это не я! — сказала Нина. — Это она сама.

Наташка встала со ступенек и, не обращая внимания на эти крики, пошла вниз.

— А может, ты все врешь? — крикнула Вера Сергеевна.— Придумала все про

свадьбу? Ну, конечно, придумала. Как же я, старая дура, не догадалась?

— Ну и ладно. Вам-то что? У вас вон своя невеста, за ней следите.

— Паразитка! Снимай платье.

— Сейчас!

Наташка вихрем пронеслась по лестнице, выскочила во двор, закружилась.

Платье надулось и поднялось, как у какой-нибудь балерины. Во дворе было по-

прежнему душно и сонно, и никто не смотрел на это представление.

...В подворотне улица гремела как ненормальная. Как гигантские жуки, гудели

троллейбусы, лязгали прицепы грузовиков, визжали тормоза, и казалось, что все

машины мчатся сюда, в этот двор, но в последнюю секунду сворачивают и

проносятся мимо.

Наташка стояла в глубине подворотни, приглаживая растрепавшиеся волосы, и

никак не решалась выйти. Народу на улице уже было много. Кончился рабочий

день. Шли распаренные тетки с толстыми сумками, ребята в пестрых рубашках.

Девицы стучали босоножками, как гвозди забивали.

В подворотню зашел пьяиый. Он постоял, шатаясь, потом пошел вдоль стены,

касаясь ее рукой. Волосы упали ему на глаза, и он ничего не видел. Наташка пя-

тилась от его растопыренных рук. Оказавшись во дворе, парень опять постоял,

словно старался что-то вспомнить, и снова пошел подворотней, держась за стену.

Наташка опять отступала, пока не вышла на тротуар. Парень вышел вслед за ней и

повернул обратно. Он что-то бурчал под нос, но слов разобрать было нельзя.

На улице Наташка растерялась еще больше. Она шла, не поднимая глаз, но все