Говори за себя, подумала Патти, переводя взгляд на Элисон. Та сидела, сложив руки на груди, и буквально препарировала ее взглядом до молекул. Готовая броситься и вцепиться в горло в любую секунду, как загнанный дикий зверь. Только вот она себя таковой не считала, всегда королева положения. Вот и сейчас она усмехнулась и ответила вместо Патриции:

– Кажется, мы уже знакомы. Это ведь та журналисточка, которая как-то таскалась за тобой повсюду, правда, Джек?

– Удивительно, а мне всегда казалось, что эта должность никогда не оставалась вакантной, благодаря тебе, Элисон. Эта девчушка, видимо, была очень глупой, если считала, что сможет пасть ниц перед ним еще ниже, – отрезала Патти ледяным тоном, собирая последние остатки самообладания, чтобы не выдрать к чертям клок чертовых выбеленных волос из и без того скудной шевелюры Моссхарт.

Элисон тоже не собиралась молча сносить выпад Патриции, она приподнялась с места, но Джек схватил ее за руку и, усадив обратно, проворчал сквозь зубы:

– Заткнись.

– Было очень приятно со всеми вами повидаться, – на лице Бэйтман появился хищный оскал. Приятно ей было разве что смотреть на то, как Уайт осадил свою сучку, боясь скандала, и то, как она беспомощно хлопала ресницами и все никак не могла захлопнуть рот, судорожно хватающий воздух, вместо того чтобы изрыгать проклятия. – Но нам пора, правда, Роббс?

Роббс тем временем пыталась переварить, что происходило вокруг, она переводила взгляд с Джека на Патти, а затем на Элисон, которая, казалось, вот-вот поубивает их всех к черту от бессилия возразить Уайту.

– Шевелись, такси уже у входа, – поторопила Патриция.

– Д-да… конечно, – Робин подскочила следом за подругой, которая стремительно направилась к выходу. – Подожди только, я приведу себя в порядок.

– Давай быстрее, я буду в машине, – бросила Бэйтман и добавила тише, чтобы услышала только Уильямс: – И с нетерпением жду объяснений, как тебя угораздило ввязаться в этот форменный пиздец.

Тем временем Джек тоже поднялся из-за стола. Сейчас ему нужно было в срочном порядке решать, за какой из дам бежать. За Робин, которая, ничего не объяснив, вдруг решила уйти, или за Патти, просто потому… Потому что ее красное платье подействовало на него, как мулета на быка.

– Я сейчас вернусь… – сказал он это, обращаясь только Элисон, которая смотрела на него с ненавистью, или ни к кому конкретно не обращаясь.

Она не шла, она буквально бежала к выходу. Не оглядываясь. О, как это в ее стиле!

Джек чувствовал, как сердце его начинает выдавать отчаянный бит. А обнаженная спина Патриции Бэйтман в вырезе кроваво-красного платья была все ближе. С каждым шагом. Он задыхался от аромата ее парфюма. Он чувствовал ее проклятые духи повсюду в воздухе. Уайт нагонял эту женщину, как зверь настигает свою добычу. И лишь после того как Патти выскочила из ресторана на улицу, мужчина негромко выкрикнул:

– Остановись!..

Это было удивительно, но она остановилась. Не стала кричать или убегать. Патриция обернулась и замерла на месте, скрестив руки на груди.

Музыкант подошел ближе и попытался заглянуть в ее глаза.

– Перестань бегать от меня, Патти, – произнес он, наклоняясь к девушке.

Патриция отшатнулась и громко выдохнула. Вечерние сумерки могли скрыть многое. Но ни одна темнота никогда не смогла бы скрыть все то, что было между ними.

– Я так больше не могу, – вновь заговорил Уайт. – Нам нужно поговорить.

– Джек! О, Джек!.. – Патти рассмеялась, запрокинув голову. Затем в считанные секунды вдруг сделалась какой-то непробиваемо-ледяной. Она посмотрела в темные блестящие глаза мужчины и сухо проговорила: – Нам с тобой не о чем говорить, запомни это!.. Я не знаю, какую игру ты затеял с Робин, но, Бога ради, Джек, оставь меня и мою подругу в покое! Иначе, блядь, я обещаю, что устрою тебе…

Она не успела договорить, огромная ладонь Джека опустилась поверх ее губ. Патти попыталась дернуться, но это было бесполезно, второй рукой мужчина сгреб ее в объятия и оттащил от дверей ресторана в сторону.

Его дыхание, его запах… Это все снова было так близко. Паника в считанные мгновения охватила ее всю целиком. Впиваясь ногтями в его руку, Патти что-то мычала, но Джек лишь самодовольно улыбался и смотрел на нее. Смотрел с жадностью и безумием.

– Знаешь, Патти, ты поздновато вспомнила о Боге, – прошептал он, касаясь пересохшими губами ее щеки. – Особенно после твоих фотографий, которыми теперь пестрит интернет… Думаешь, Богу есть дело до какой-то грязной шлюхи?! До траханой подстилки Джареда Лето?! Ему плевать на таких, как ты! Жаль только, я не могу стать таким же равнодушным, как он…

С этими словами Джек с силой оттолкнул девушку, и та едва удержалась от падения на асфальт, схватившись за перила лестницы, ведущей в ресторан.

Глаза начинали жалить слезы. Проклятые слезы! Долбаная слабачка Патриция Бэйтман!

– Ну вот, – Джек с усмешкой посмотрел на Патти, а затем на отпечаток от ее помады на своей ладони. – Теперь ты и правда похожа на девочку с бульвара Сансет…

– Ты просто чудовище!.. – дрожащим голосом произнесла Патриция.

– Это твоя вина, – вновь подходя ближе, прошептал Джек, убирая за ухо прядь ее светлых волос. – Все, что произошло с нами – твоя вина…