Она подумала, что лучше уж вообще никогда не вспоминать о них — по крайней мере, до того момента, когда представится реальная возможность нанести удар и уничтожить это осиное гнездо во главе с Эсер Саньей.

Принцесса впилась взглядом в лицо юноши, пытаясь отыскать в нём хоть какие-то следы того, что хотела увидеть, однако ничего не нашла.

Юноша оставил свои розы, выпрямился, чуть поклонился, сцепил руки перед собой и стал терпеливо ждать, когда гостья заговорит.

Это поведение было почтительным, однако Таик была абсолютно уверена, что точно так же он повёл бы себя с любой другой женщиной — к примеру, соседкой, которая пришла полюбоваться его лицом, чтобы вылечиться от простуды.

Более того, принцесса приближалась в своём роскошном наряде к нему, одетому в простую холщовую рубаху, перепачканную землёй и травами, однако ощущение было такое, что это не она здесь небожительница, а он.

Ещё не хватало только рухнуть перед ним на колени.

«Боги существуют лишь до тех пор, пока люди верят в них, — подумала принцесса. — Стоит надругаться над каким-нибудь божеством, втоптать его в грязь, и от божественной природы не останется и следа. Если кровь Санья прольётся в навозную кучу, то навозная куча не станет от этого золотой. Всё дело в отношении».

Решив так, принцесса оставила свои попытки казаться небожительницей и, приблизившись к юноше, схватила его рукой за подбородок. Заставив его приподнять голову, она начала щупать его — как щупают породистую лошадь, проверяя качество её зубов.

— Кожа мягкая, шелковистая, неплохо, — приговаривала она, стиснув зубы от злости. — Правда, загар, но это ничего — если оставить тебя на несколько недель в тёмном помещении, то оттенок сойдёт. Зубы белые, ровные. Растительности на лице нет — это хорошо. В нашей стране знатные мужчины носят бороду, только когда достигают зрелости, а до того убивают растительность на лице при помощи специальных препаратов, секреты которых известны только жрицам. Но я не люблю жриц, я не хотела бы прибегать к их помощи. Что у тебя ещё здесь есть? Ну-ка покажи свои пальцы! Если у тебя широкая, грубая ладонь, как бывает у простолюдинов, то это никуда не годится! Я, может быть, всё равно возьму тебя, но заплачу меньше денег, так и знай. Любой недочёт — меньше золота! Всё справедливо.

Юноша, конечно, не понимал этих слов, но не мог не чувствовать, что гостья произносит и делает нечто очень унизительное для него. И, тем не менее, ни страха, ни унижения, ни даже злости в его взгляде не было — только лёгкое удивление.

Он не пытался сопротивляться, не отворачивал голову, не отдёргивал рук.

Наконец, принцесса отодвинулась от него, тяжело дыша, как охотница, передыхающая после схватки со зверем.

Несколько минут она молчала, и сердце её болезненно колотилось.

А потом снова пошла в атаку.

— А ну-ка раздевайся! — прикрикнула она. — С лицом мы всё выяснили, но должна же я знать, что у тебя под одеждой! Я не собираюсь покупать тебя только за красивую наружность, а потом обнаружить в постели никчёмного любовника!

Юноша не пошевелился.

— Ты что, не понял? — спросила принцесса, с яростью глядя в его сине-зелёные, как пронизанная солнцем морская гладь, глаза. — Я покупаю тебя себе в наложники! Будешь моим любовником, иноземцев у меня ещё не было. Должен же быть хоть какой-то толк в этом путешествии!

Она рванула его рубаху, и та неожиданно легко разошлась по швам, повиснув на плечах юноши серыми лохмотьями. Он по-прежнему не пошевелился и ничего не произнёс, однако взгляда не отвёл, и взгляд этот говорил лучше любых слов.

«Кто вы такая и почему так поступаете со мной?» — спрашивал он, и в этом вопросе не было упрёка, только непонимание.

Таик прикрыла глаза.

Климат на островах царил жаркий, к тому же влажный — она быстро вспотела, и теперь солёные ручейки пота лились по её лицу, напоминая по вкусу слёзы.

— Ладно, — сказала принцесса, переведя дух. — Ты говорят, никогда не был с женщиной, поэтому можешь быть немного робок. Это тоже будет мне в новинку, у нас все стремятся как можно скорее распрощаться с девственностью. Я, пожалуй, даже доплачу твоим родителям за эту редкую особенность. Но всё же я не хочу неприятных сюрпризов. Ты хотя бы умеешь целоваться?

И, желая тотчас же получить ответ на этот вопрос, она снова схватила его за подбородок и прижалась своими губами к его, мягким и прохладным.

Он не ответил на поцелуй, однако и сопротивляться не стал.

— Ну ничего, — пробормотала принцесса, чуть отстранившись. — Покорность — не самое плохое качество. Чересчур страстных любовников у меня и без тебя хватает.

С этими словами она с силой толкнула юношу прямо в цветы и, набросившись на него, как пантера, принялась покрывать яростными поцелуями.

В какой-то момент он вдруг издал лёгкий стон, и это чуть было не привело принцессу в исступление.

Неужели откликнулся?! Ответил на её страсть?!