Но сейчас она как будто бы и впрямь постарела за несколько минут и почувствовала, что это будет не так уж сложно.

— Я прекрасно об этом знаю, — заявила она. — Более того, я считаю, что не должна больше видеться с ним, начиная прямо с этого дня. Ведь именно так положено по правилам.

На этот раз в глазах Даран как будто бы промелькнуло удивление, и это принесло принцессе некоторое удовлетворение.

И всё же ей хотелось знать, как Кайрихи отреагирует на новость, что она решила сделать его своим мужем, поэтому она отправилась к нему немедленно.

Известие, как полагается, сообщило третье лицо — принцесса стояла в стороне и искоса смотрела на лицо Кайрихи.

Впрочем, отныне она собиралась забыть это имя раз и навсегда… и то же самое следовало сделать ему.

— Вас теперь будут звать по-другому, — сообщила она.

И юноша, ещё до того, как ему перевели эти слова, посмотрел на принцессу удивлённо — как будто почувствовал, что она впервые назвала его на «вы».

Даран устроила всё так, как надо — легенда про невиданно красивого принца-чужеземца, который принёс счастье госпоже и принесёт его всей стране, полетела через все провинции к столице ещё до того, как принцесса сошла с корабля.

И новое имя — Прекрасный — чужеземцу придумал сам народ.

Теперь он был здесь, во дворце, и до того момента, которого принцесса ждала более полугода, оставалось не так уж много дней.

«Он должен быть доволен, — подумала она, ещё раз перечитав его послание. — Я сделала всё, чтобы ему было хорошо, ему ни разу не отказали ни в одном его желании. Слуги говорят, что он не слишком печалится. Будет ли он другим в нашу первую ночь, испытал ли ко мне хоть немного нежных чувств?»

Её внезапно вновь охватило лихорадочное желание.

Много месяцев она сдерживала себя и даже не пыталась его увидеть, но сейчас, когда ждать оставалось уже совсем недолго, Таик внезапно поняла, что больше не в состоянии терпеть.

Написав для Онхонто разрешение, которое он просил, она резко поднялась на ноги и пошла к дверям.

— Что вы собираетесь делать, госпожа? — внезапно окликнула её Даран. И добавила после паузы: — Любая из жриц знает, что неуместно разрушать своё будущее ради сиюминутного желания.

— О, не волнуйся, — ледяным голосом ответила Таик. — Я не сделаю ничего такого, что запрещают правила.

Традиции не позволяли жене видеть будущего мужа вплоть до дня свадьбы, однако про то, чтобы не слышать его, там ничего не говорилось.

Принцесса проследовала в павильон, в котором пока что жил Онхонто. Там для неё была устроена тайная комната, находясь внутри которой, она могла слышать всё, что происходит в остальных покоях. Прежде она не пользовалась ею, подчиняясь какому-то внутреннему побуждению, заставлявшему её вести себя ещё даже более учтиво, чем было предписано правилами свадебной церемонии, но сейчас это побуждение иссякло.

Значит, Хайнэ Санья сможет видеть его без маски, а она, его будущая жена, нет?

Стиснув зубы, принцесса прогнала из комнаты слуг и устроилась на подушках, откинув голову.

Вскоре до неё донёсся голос — да, это был тот самый голос, который она жаждала услышать.

Но, Великая Богиня, каким же он был!

В груди у принцессы что-то сжалось.

Она слушала, как Онхонто разговаривает с Хайнэ Саньей — ласково, приветливо, весело. Разве был это тот самый далёкий, непостижимый, молчаливый юноша, как в крохотном саду с цветами? Нет! Ни один старший брат не мог бы разговаривать с младшим более участливо, более нежно.

Так, значит, он бывает ещё и таким.

Но почему, почему с ним, а не с ней?! К ней он не проявил никаких чувств вообще…

Пытка продолжалась около полутора часов, а потом Хайнэ Санья удалился в соседнюю комнату, и все звуки стихли.

Однако принцесса не ушла, решив остаться спать здесь, и, как оказалось, правильно сделала — потому что через несколько часов, посреди ночи, до неё снова донеслись голоса. Сначала это были Хайнэ и Онхонто, а потом Хайнэ и его сестра, которая начала восторгаться красотой чужеземца.

«Что же это получается? — подумала принцесса, похолодев. — Теперь не только калека, но и эта девица Санья видела его лицо? Что она здесь делает, как такое могло произойти?!»

Инцидент разъяснился скоро: Хайнэ сам позвал слуг, и его сестра залепетала слова объяснения — она, дескать, заблудилась в саду после приёма, а потом случайно встретила брата, и тот привёл её сюда.

Принцессу душила ярость.

Не столько к этой глупенькой девице, сестре калеки, которая увидела лицо её будущего мужа раньше других и посмела так неприкрыто, так влюблённо восхищаться его красотой, сколько ко всем Санья вообще. Произошедшее было лишь очередным подтверждением факта, глодавшего принцессу изнутри: именно Санья — истинные хозяева в государстве, и даже эти, побочная ветвь, жалкие, ничего из себя не представляющие родственники Даран, даже они хозяйничают в её дворце — точно так же, как те, как ненавистная Эсер, которая хозяйничает в западной части её страны.