Мама показала мою кофту, попросила потрогать мои уже немного обледеневшие (от того что были мокрые) штаны. Маме и нам администратор и Татьяна Владимировна стали говорить, что сейчас разобраться нет возможности, что надо было сразу. Вышел и Максим Владимирович, сказал:

– - Надо было ко мне подойти, если в душевых драка.

И мы по второму разу поехали домой, опять мама машину поймала - поздно было и темно. Самые тёмные дни - в декабре.

9 Жалоба

Папа вечером пришёл усталый - он как раз заказ завершил, а клиент заплатил не полностью. А тут мама с "новостями". Он совсем расклеился, расстроился, разозлился, выпил водки, подобрел и учинил мне допрос:

– - Что у вас там за драки-то?

Я стал объяснять.

Папа и говорит маме:

– - Слушай. Дурак какой-то. И приёмы знает. Напиши, Ир, на него жалобу на всякий случай. Есть же там, в этом бассейне, директор или ещё кто, а то покалечит наших пацанов этот хрен. И чужих покалечит. Ещё эта бабка, защитница бугаёв. Кто она такая-то вообще?

– - Шуба дорогая, -- говорит мама.
– Непростая какая-то дама.

– - Небось, училка на пенсии, -- папа попытался всё свести к шутке.

Мама жалобу на Перелома написала, а в бассейн нас возить отказалась. У неё разболелось сердце, и вообще она сказала, что в бассейне все родители важные, все её с ног до головы осматривают, и ей это уже начинает поднадоедать: противно. А если она ещё раз в бассейне бабулю эту увидит, то придушит её тут же, у всех на глазах. У папы как раз был простой, и он сам стал нас возить, отвёз заявление, передал его администратору. И на третьей после происшествия тренировки Максим Владимирович выстроил нас на бортике, а сам присел на лавку как-то неуверенно. Подошла Анна Владимировна, выставила и свою группу рядом с нашей, и начались разбирательства: кто что делал в тот день? Кто дрался, кто не дрался? Кто ругался матом, кто не ругался? И правда ли что заперли в душевой Перелома и включили кипяток. Анна Владимировна так всё выпытывала, так всех стращала, что получилось в итоге, что мы, я и Мишаня, сами виноваты и плохо себя ведём, и хулиганим, и обжигаем детей из абонементнойгруппы кипятком.

– - А теперь о клевете. Вот мама Василия Рочева утверждает...

– - Василя, -- поправил Мих.

– - Я так и говорю: Василия.

– - Василь его зовут, а не Василий, -- тявкнул Мих.

Лучше б он не спорил!

– - Хорошо: Василь!
– Анна Владимировна заложила руки за спину, я уже знал после лагеря, что это -- крайнее недовольство, и нам будет плохо.

– - Ты ругался матом в душевой?

– - Нет, -- ответил я.

– - А кто ругался?

– - Никто, -- ответил я.

– - Да. Никто не ругался,-- закричал Михайло.

– - Ты помолчи! Когда твоя мама напишет жалобу, тогда будем с тобой разговаривать. Стёпа! Иди сюда!

Стёпа стоял неподалёку, он никогда не стоял на бортике со всеми. Он нехотя, напоказ подошёл и обречённо стал водить шлёпкой по резиновому коврику.

– - Стёпа! Ты видел что произошло?

– - Видев, -- забормотал поспешно Стёпа.
– Видев, видев, -- повторил для надёжности.

– - Василий, то есть Василь Рочев, матом ругался?

– - Вугался, -- быстрее быстрого отозвался Стёпа.

– - Ну и су-ука, -- пробормотал Мих, а громко вслух сказал: -- Он врёт.

– - Хорошо, -- спокойно продолжила тренер.
– Пусть Стёпа врёт. Ростик!

Вышел из строя Ростик:

– - Что?

– - Ругались мальчики матом, когда старшие мальчики вытирались полотенцами?

– - Ругались, --закивал Ростик.

– - Рост! Да ты вообще?
– возмутился Мишаня.--Тебя в тот день и не было!

– - Помолчи!
– крикнула Анна Владимировна.
– Вот и Ростислав Дубинский подтвердил. Достаточно, я думаю.
– Демьян Дубинский?

Демьян кивнул: вроде голова болит, а вроде и подтверждает: ругались.

Все остальные молчали. Многих очевидцев и не было в тот день. Вирус по-прежнему буйствовал в Мирошеве, и наши с Мишаней "очевидцы" слегли. Зато вышли после болезни другие, которые ничего не знали и доверяли тренеру, верили картине, которую она расписала в ярких красках. Анна Владимировна была очень авторитетной - ведь она приехала в Мирошев из Москвы. Раньше она работала в московском бассейне.

– - Теперь вот что, дорогие мои спортсмены, пловцы, а некоторые и двоеборцы... Если ещё раз чья-нибудь мама напишет жалобу, выкинем из группы сразу. Пинком под зад. И не таких выгоняли. Понятно?

– - И чтоб драк не было! И чтоб не ругаться! -- к нам подошёл Максим Владимирович. Он по-прежнему странно пожимал плечами и старался не смотреть на нас.

Нас стали сторониться. Максим Владимирович запретил нам ходить на ОФП в зал, оставил только воду. Но не говорил нам задания, и задерживал на бортике. Обычно мы с Михой всегда выходили на бортик пораньше и разминались - крутили руки, разогревали плечевые суставы, тянулись в выпадах... А тут - все по свистку входят в воду, а нам, как "матершинникам" и "хулиганом" тренер назначал сто штрафных приседаний, и так - из тренировки в тренировку! Целых две недели мы переспрашивали задания у ребят, но они отвечали нам неохотно, как будто им было в лом - они боялись. Бабулю в шубе я один раз увидел около бассейна - она теперь ждала внука-переростка на улице. Перелом-Копчика пропал. Я его не видел и очень боялся увидеть. Папа сказал: если появится, чтобы я ему его показал.