Полагаю, я слышу шаги за спиной, но я не осознаю этого, пока какая-то девушка с длинными волнистыми светлыми волосами не становится рядом со мной и не смотрит на меня, как на полудурка.

– Прошу прощения? – говорит она с аристократическим акцентом, который явно ненатурален. – Я могу вам помочь? – она достает ключи, и я вижу, что она готовится открыть дверь в квартиру, перед которой я стою. Наверное, это соседка Роуз.

– Я ищу Роуз, – тихо бормочу я, удивленный тем, что смог что-то сказать.

Блондинка приподнимает брови и продолжает смотреть на меня, как на психа.

– Слушай, – ровно говорит она. – То, что ее парень бросил ее и теперь трясет своим грязным бельем по всем журналам Европы, еще не значит, что она хотела бы, чтобы ее беспокоили другие. Особенно те, что топчутся у ее квартиры, как маньяки. Это жутко.

Я просто смотрю на нее и все проворачиваю ее слова в голове, пока наконец не понимаю, что она имеет в виду.

– Я ее кузен, – говорю я, несколько раз сморгнув, чтобы выпасть из ступора.

Блондинка продолжает меня разглядывать, и я понимаю, что она мне не очень-то верит. Но все же она вставляет ключ в скважину и толкает дверь.

– Жди здесь, – резко говорит она и исчезает внутри. Я стою тут, все еще неуверенный, что действительно не сплю, и могу слышать голоса из-за двери.

– Роуз, – громко зовет девчонка. – Тут к тебе какой-то странный коротышка. Говорит, что он твой кузен.

Странный коротышка?

Дверь снова открывается, и Роуз стоит передо мной и смотрит на меня. Ее подруга у нее за спиной, тоже меня разглядывает. Уверен, она надеется, что я вру и Роуз меня сейчас проклянет. Но Роуз этого не делает; на самом деле она улыбается:

– Ал!

– Поттер? – соседка тут же собирается, сложив два плюс два. – Я Лола, – быстро говорит она и протягивает мне руку.

Я тупо смотрю на нее. Роуз закатывает глаза и отталкивает руку Лолы, многозначительно качая головой, и открывает дверь пошире, чтобы я мог зайти.

– Что ты тут делаешь? – спрашивает она. – Я не видела тебя с Рождества!

Я киваю и замечаю, что комната начинает качаться, когда я переступаю порог ее квартиры. Она ведет меня в гостиную, где садится и тянет на диван. Я чувствую себя мертвым грузом, когда падаю рядом с ней. Ее подружка садится рядом и склоняется ко мне через подлокотник кресла, глядя на меня таким непримечательным взглядом, что просто кричит: «Если я не могу заполучить квиддичного игрока, то его младший брат меня тоже устроит».

Я много раз видел такое.

– Ну, так что ты тут делаешь? – спрашивает она, совершенно не замечая попыток соблазнения от Лолы – или не замечая, или же игнорируя, одно из двух.

И вот оно.

Я должен ей сказать. Я задолжал ей хотя бы это. Я просто не знаю, как ей это сказать. Какие слова подобрать, чтобы объяснить, что случилось? Таких нет. Мне нужно проблеваться.

И тут наконец бог сжалился надо мной, и я чувствую, как тошнота поднимается от живота прямо к горлу. Я вскакиваю и едва добегаю до кухни, прежде чем меня рвет в раковину. Это мерзко, конечно, а так как я не из тех, кого обычно рвет, это несколько обескураживает. Но в то же время от этого легче, и я не могу притворяться, что не почувствовал себя после этого лучше.

Роуз и Лола обе идут за мной, хотя Лола держится в отдалении, оставаясь на пороге. Она чувствует отвращение, но в то же время заинтригована происходящим. Но я уверен, ее внезапная страсть к Поттеру исчезла, когда вижу, как она приподнимает брови и смотрит с беспокойством.

– Что с тобой? – спрашивает Роуз, протягивая мне полотенце, многозначительно держа дистанцию.

Я вытираю рот и встаю, облокотившись о стол, слишком быстро понимая, что не смогу этого сделать. Я ни за что не смогу ей сказать то, что должен. Черт, я даже думать об этом не могу. Я даже не замечаю, что мои глаза наливаются слезами, пока не вижу несколько капель на своих очках.

– Ал, – многозначительно говорит Роуз и вопросительно смотрит на меня.

– Думаю, тебе нужно ехать домой, – тихо говорю я ей, едва выдавливая это короткое предложение, прежде чем перевожу дух.

Она смотрит на меня и приподнимает брови, требуя разъяснений.

– Просто… тебе надо домой.

– О чем ты говоришь? – растерянно спрашивает она. – Что-то случилось?

Я киваю.

И когда я больше ничего не говорю, она закатывает глаза.

– Боже, Ал, кто, нахер, умер? Скажи, что случилось.

Что случилось.

Она хочет, чтобы я сказал, что случилось.

С чего мне начать? Наверное, с начала – с той части, где я умолял своего отца позволить мне поучаствовать в расследовании, потому что хотел произвести впечатление на Элизабет. Да, отличное начало, точно. И папа в конце концов согласился, хоть я и видел, что ему не нравится эта идея. Ему следовало последовать инстинктам и заставить меня остаться дома, потому что определенно я слишком, слишком некомпетентен.