– Чтобы ты со мной поговорил.

– Сказка про белого бычка. Нам не о чем разговаривать.

– Есть. Во-первых, ты мне ничего так и не рассказал из того, что обещал. Во-вторых, я хочу знать, что ты там увидел такое обо мне, что сразу сбежал.

– Ты сам это прекрасно знаешь.

– Скажем так – догадываюсь. Но у меня есть веские причины интересоваться тем, что увидел именно ты.

– Тебе не понравится.

– Ничего. Как-нибудь переживу.

Бергер развернулся к нему всем корпусом. В его взгляде была такая усталость, что Роману на мгновение даже стало его жалко. Но он решительно прогнал от себя этот мимолётный призрак слабости и твёрдо посмотрел в голубые глаза своего соседа, которые укоризненно светились на его осунувшемся за ночь лице.

– Ну конечно. Ты не можешь упустить возможности поговорить о себе. Это ведь самый интересный предмет на свете! Правда? И теперь ты нашёл с кем можно себя любимого бесконечно обсуждать. Во всех неприглядных подробностях.

– Не ерепенься, – весело сказал Роман. – Я всё равно от тебя не отстану. – Он мог бы поклясться, что при этих словах в глазах Бергера мелькнул ужас.

На этой оптимистической ноте прозвенел звонок. В класс вошёл Николай Николаевич. С неподдельным интересом взглянул на них. Настроение у него явно было прекрасное.

– Здравствуйте, друзья! – радостно воскликнул он, когда все расселись, – Кто расскажет нам о славянофилах? – Он дружелюбным взглядом обвёл класс и как бы невзначай остановился на Романе. – Князев! Я ведь давно Вас не спрашивал! – Он склонился над журналом. – Ну, так и есть! Пожалуйте к доске!

Бергер немного повеселел, и была-таки доля злорадства в его взгляде, которым он провожал Романа, пока тот шёл между рядами.

Николай Николаевич стоял у своего стола и улыбался Князеву ласково и лучезарно.

– Прошу Вас, Рома, начинайте.

Роман привычно настроился считать и воспроизвести вслух нужную информацию. Он уже открыл было рот, чтобы начать рассказывать, как неожиданно связь с источником оборвалась. В голове стало тихо и пусто. В принципе, Роману понравилось это состояние. Абсолютная безмятежность и ясность. Ему только не нравилось, что он стоит при этом, как дурак, перед всем классом и не может сказать ни слова.

Николай Николаевич улыбался, но взгляд его был безжалостен.

– В чём дело, Рома? Вы не готовы к уроку?

Роман покачал головой так неуверенно, что осталось непонятным, означало это движение отрицание или согласие.

– Не пугайте меня, Князев. Вы же отличник! Я не верю, что Вы ничего не знаете о славянофилах.

Роман вопросительно взглянул на учителя: «Может, отпустите?». Николай Николаевич насмешливо склонил голову набок:

«Слушай тишину, мой мальчик, –

Море зыбкого безмолвья.

В тишине плывут долины

И блуждают отголоски.

Тишина склоняет лица

До земли…».

Роман начал смеяться. Не отводя взгляда от сверкающих, как два стальных клинка, глаз Аверина, он кусал губы, чтобы не захохотать в полный голос.

– Я вижу движение мысли на Вашем лице. Ну же, Роман, не стесняйтесь. – Тихо и властно, словно заклинатель змей, увещевал его Николай Николаевич.

«Чего Вы от меня хотите?»

«Не смей обижать Кирилла. Никогда. Ты причинил ему боль. Это недопустимо».

«Больше не буду. Честно».

– Ну что ж, Роман, как мне ни жаль, но я вынужден поставить Вам двойку.

Князев, по-прежнему смеясь, развёл руками.

– Ступайте, мой друг. Надеюсь, больше такого не повторится, – великодушно отпустил его учитель.

====== Глава 22. Легенда ======

Итак, теперь расклад ясен: Бергера опекают, как наследного принца. Какой переполох устроили только из-за того, что Роман решил с ним познакомиться! Ночью один явился, сейчас второй ему пальчиком погрозил. «Интересно, а что ж им от меня-то было надо? Тогда, ещё до того, как они взялись за бедняжку Бергера? Непонятно…» – размышлял Роман.

– Рита, прошу Вас, передайте, пожалуйста, Ольге Анатольевне, что я забираю Бергера на этот урок. Она знает. Пусть не отмечает его, – наставлял Николай Николаевич старосту, вручая ей классный журнал.

Роман, услышав это, остановился в дверях. Он твёрдо намеревался уйти отсюда только вместе с Кириллом, чтобы «дожать» его, а тут такой сюрприз. Они что – собираются Бергера теперь от него прятать?

– Рома, выйди, пожалуйста. Нам с Кириллом надо поговорить, – вежливо попросил его Аверин, когда из класса ушли уже все остальные ученики, и только он один упорно торчал у входа.