Имхотеп кивнул. Теперь жрец понимал, что такое мифы, - они, в конце концов, становятся правдой прошлого, претворяющей реальность.

– А теперь?
– спросил он.

– Теперь… все так скомканно, хаотично… В этой жизни я узнала о тебе давно. И за те семь лет, что я искала тебя, у нас было перекроено все, от повседневной одежды до карты мира!

Египтянка бросила на супруга взгляд, полный боли и сожаления.

– Хотя эти перемены, наверное, проходят мимо тебя…

Сидящий Имхотеп склонил голову на руку.

– Мне представляется, что эти перемены проходят и мимо вас, и вы теряете больше, чем приобретаете, - сказал жрец.
– Ваши сердца не насыщаются - а извечный страх растет.

Меила усмехнулась уголком рта.

– Да, да… Чем больше изощряются наши умы и наши вкусы, чем больше мы знаем, тем страшнее для нас заглянуть в вечность.

Имхотеп улыбнулся.

– Люди разучились умирать, - медленно проговорил он.

Меила прикрыла глаза. Ее до сих пор восхищала и страшила эта способность мужа - закруглять беседу несколькими словами, рядом с которыми все другие прозвучали бы бледно.

– А чему ты будешь учить нашу дочь?
– спросила египтянка.

Фэй на время этого короткого путешествия осталась дома, с нянькой. Меила, заговорив о дочери, сама ощутила тоску по своей меднотелой маленькой волшебнице, которой уже отрезали челочку.

– Ну, так что ты будешь говорить Фэй о нас?
– поторопила Меила. Вдруг ей стало очень важно услышать ответ.

Имхотеп вздохнул широкой грудью и ничего не ответил. Но жена поняла. К тому времени, как Фэй начнет заглядывать родителям в глаза и задавать первые вопросы, мир уже вновь будет другим.

***

Белла Линдсей быстро переняла египетский обычай - спать днем, в самую жару: она растрачивала время, которого у нее в Каире оказалось в избытке. Белла как раз встала и причесывалась, когда Аббас Масуд постучал в дверь.

Девушка поняла, что это он, по короткому твердому стуку. Бросив расческу на подзеркальник, она побежала открывать.

Когда дверь распахнулась, Аббас тут же потупился.

– Собирайтесь, мисс Линдсей, - он взглянул на красивую чужую блондинку и опять опустил глаза.
– Здесь темнеет быстро, и у нас мало времени.

Белла с опозданием улыбнулась и кивнула.

– Конечно, я сию минуту! Проходите, пожалуйста, - она отступила, давая дорогу. Но Аббас не желал протискиваться мимо, рискуя соприкоснуться с ее грудью, и остался стоять на том же месте, на старом половичке. Смутившись, Белла повернулась и поспешила в свою комнату.

Закрывая дверь, она услышала в коридоре шаги египтянина. А потом его голос сказал:

– Мадам Меила просила, чтобы вы оделись поскромнее.

– Да, я все поняла!
– звонко отозвалась Белла.

Она вышла к телохранителю миссис Амир - то есть к своему телохранителю на эти часы - одетая в закрытое темное саржевое платье.

– Сойдет?

Аббас взглянул исподлобья.

– Да, - сказал египтянин.
– И еще наденьте вот это.

Он подал ей черную шелковую накидку.

– На голову, - объяснил Аббас.
– Мы будем ходить по арабским кварталам, а ваши волосы очень заметны.

Ошарашенная Белла взяла платок и надела, свободный конец забросив на плечо. Ей уже начало казаться, что это путешествие опаснее, чем она думала прежде. Но теперь не отказываться же.

В дверях египтянин пропустил даму вперед, но когда она заперла квартиру, спустился по лестнице первым.

– У нас принято, чтобы женщины на улице шли позади мужчин. Я знаю, что на Западе другой обычай, - тут Аббас улыбнулся.
– Вы будете идти первой, но если я захочу выйти вперед, не спорьте.

Белла кивнула. Она подумала, что улыбка у этого страшноватого человека по-настоящему притягательная - а с непокрытыми волосами, густыми и черными, ему очень идет.

Аббас, как и было условлено, прислушивался ко всем пожеланиям англичанки. Вначале мисс Линдсей захотела походить по сувенирным лавкам.

– Кто знает, сколько я здесь пробуду, - сказала она.
– Вдруг ничего не успею купить на память!

Аббас предвидел такую просьбу и повел ее в лавку, которую любила сама госпожа Меила. Здесь, как и везде в Египте, наверное, приторговывали подделками - папирусами, изготовленными на местной фабрике, и искусственно состаренными бронзовыми и деревянными безделушками - но Меиле всегда предлагали настоящий антиквариат. Наверное, хозяин сразу понял, что эту женщину провести нельзя…

Мисс Линдсей, вошедшая в сопровождении Аббаса, произвела должное впечатление. Будь англичанка одна, едва ли она удостоилась бы уважительного приема, - но при виде иностранки со слугой-телохранителем низенький старый араб выбежал из-за прилавка и поспешил к ним, отвешивая поклоны.