– Да что вы, - весело удивился Барти.
– Похоже, вы больше египтянка, чем она!

– Истинно так, - уронил Имхотеп, до этого момента хранивший молчание.

Жрец обвел тяжелым взглядом Линдсеев. И ни у кого за столом больше не возникло желания шутить по этому поводу.

***

Перед отъездом возникла еще одна непростая проблема. Следовало найти новую няню для Фэй.

Миссис Уорминг, к которой все в семье привыкли, отказывалась плыть с ними в Египет. Меила ее уговаривала - но пожилая экономка, хотя и привязалась к хозяевам и к детям, ответила, что “желала бы окончить свои дни дома”.

Меиле пришлось утешиться мыслью, что в Каире она наверняка быстро найдет помощницу. В ее бедной стране хватало молодых и немолодых женщин, которых их семьям было некуда пристроить.

Мистер Линдсей и двое из братьев Беллы, Мартин и Сэм, поехали проводить египтян. Миссис Линдсей, простившись с дочерью заранее, осталась дома. Она не хотела встречаться с Имхотепом в такой критический момент.

Им пришлось помогать с багажом. Меиле самой не верилось, что они успели накупить такую пропасть вещей за те месяцы, что прожили в Лондоне.

Когда пароход дал гудок и отвалил от берега, на прогулочную палубу набилась толпа отъезжающих. Меила и ее муж скрылись в этой толпе, а Белла, с белокурыми локонами до плеч, в фетровой шляпке, надвинутой на бровь, долго махала рукой отцу и братьям, сияя, как кинозвезда. Послав родным поцелуй, она обещала писать и накупить им сувениров.

Египтянка, издали заметив среди прощающихся светлые волосы своей новой подопечной, подумала, что мисс Линдсей не помешает кое-что втолковать. Прежде всего, то, что в ее стране весьма не одобряется такое эпатажное поведение женщин. Хотя это у Беллы, наверное, возрастное - но арабам разницы нет…

На обратном пути египтяне потратились на первый класс, заняв каюты-люкс. Две большие спальни, для Имхотепа и его жены, имели отдельную общую ванную. Ореховые панели, которыми были отделаны стены, и громоздкая мебель “в стиле Людовиков” сразу же напомнили Меиле о злополучном “Титанике”. Но в первом классе хотя бы не так качало, как внизу; и нашлось место для детских кроваток…

Меила и ее горничная со своими малышами, разумеется, заняли одну каюту. Когда женщины остались вдвоем, Меила впервые за долгое время обратила внимание на свою англичанку. Роза не поднимала глаз и казалась не то подавленной, не то нездоровой.

Египтянка подождала, пока служанка устроит в кроватке сынишку. Темноглазый Камиль, одетый в белый фланелевый костюмчик, отличался особенной миловидностью, свойственной египетским мальчикам.

– Роза, - позвала хозяйка.

Служанка тут же подняла глаза.

– Да, мисс?

Меила посмотрела на свою дочь, игравшую погремушкой в соседней кроватке, потом опять перевела глаза на горничную.

– Ты мне не нравишься, - сказала египтянка напрямик.
– Ты плохо выглядишь. Что у тебя, что-нибудь разладилось с мужем… или дома?

Роза тут же мотнула рыжими волосами.

– Все хорошо, мисс.

Меила вздохнула. Из таких агнцев правду всегда приходится вытягивать клещами. Она похлопала по покрывалу на своей большой кровати, где сидела.

– Поди сюда.

Служанка послушно приблизилась к египтянке и села рядом, сложив руки. Меила несколько мгновений рассматривала ее лицо, а потом резко спросила:

– Ты что, заболела?

Роза хотела снова мотнуть головой… но вдруг передумала и, порозовев, сказала:

– Кажется, я опять жду ребенка!

– Что?..
– воскликнула оторопевшая хозяйка. Она схватила англичанку за плечи.
– Когда ты узнала?

– Я все сомневалась и не говорила вам, моя госпожа. Это Аббас, я не хотела так скоро, - Роза виновато улыбнулась.

Меила хмыкнула. Ясное дело, Аббас!

Она знала, что католикам вера запрещает предохраняться от беременности. Сестры Дженсон унаследовали и рыжину, и свои религиозные убеждения от матери-ирландки…

– Я же говорила, что Аббас для тебя слишком темпераментен, - заметила Меила.
– К тому же, он тебя моложе. Когда муж старше, гораздо лучше.

А еще у Аббаса Масуда было слишком много времени и сил, которые он расточал своей единственной жене. На западе праздные мужчины могут найти куда больше увлечений, чем в Египте.

Придется Меиле и впрямь заняться фермерством и как следует занять своего телохранителя крестьянским трудом, к которому он привычен с детства, - посадками и перевозками. Если только она хочет дать Розе отдых от мужа…

– Я поговорю с Аббасом, - заключила Меила успокаивающим, но непререкаемым тоном.

Меила очень доходчиво разъяснила Аббасу Масуду сложившуюся ситуацию. Тот выслушал госпожу, не поднимая глаз, и обещал “стать сдержаннее” со своей женой.