Ненормальный хохот вконец опьяневшей от собственной силы Сейрам.

Кицунэ, не колеблясь, полностью доверилась инстинктам.

Закончилось всё внезапно.

Сколько времени рушится здание?

Разжать судорожно сжавшиеся на одежде мальчика пальцы удалось только с третьей попытки. Щиколотка левой ноги, на которую она неудачно наступила, ныла и горела от чакры, впрочем, без толку: судя по всему, вывих, а его следовало сначала вправить. Удзумаки тяжело дышал после их своеобразной гонки и невидящим взглядом смотрел в пространство, впрочем, его можно было понять. Рядом появился Какаши и деликатно опустил на землю Харуно. Какими бы неправильными ни были его методы обучения, но оценить силу своих подопечных Хатаке мог: Сакура, к тому же уставшая после боя, не выбралась бы сама.

Наруто, очухавшись, тряхнул головой.

– Спасибо, – поблагодарил Какаши за ученика.

Девка с хвостиками не ответила, шмыгнула носом и обернулась к развалинам, кого-то высматривая.

Хината не поняла, что произошло. Она была уверена, что Рок Ли победил. Но Сейрам поднялась и...

С ней что-то было не так. Когда Хьюга, наконец, решилась активировать Бьякуган, то не увидела ничего, кроме беспросветно чёрного силуэта тела Хачи с горящими тёмно-фиолетовыми прожилками-стигматами, напоминающими вены; глаза – провалы ядовитого золота, светящиеся, но не освещающие.

Страшно. Будто демон из сказки, только в выдуманных историях герои всегда побеждают. Если, конечно, это не страшилки, которые как-то повадился рассказывать Киба.

Всесокрушающий демон.

Демон, утонувший в безумии, некто, захотевший силы, а потом эта же сила его и прокляла, кинув в пучину невыносимых мук.

Что-то подобное говорил Шино, заразившись привычкой от Кибы, и от его негромкого спокойного голоса на самых мирных стоянках пробирало даже Куренай-сенсея.

Трещины Хината тоже видела, только сказать никому не успела. А потом трещины разошлись до тёмных щелей, башня не в первый раз уже содрогнулась, и кладка начала разрушаться; доджитсу прервалось само собой, так как собственная чакра предала, взметнулась внутри и ослепила на мгновение голубым светом. Поэтому, увидев падающие сверху камни, девочка даже испугаться не успела, только мысль мелькнула: «Глупая смерть».

Кто-то резко толкнул её в бок. Обломки рухнули на Шукаку, и Хьюга похолодела. Однако, вглядевшись, она заметила, что песок куполом навис сверху. Но почему-то защита была очень шаткой.

Тануки отскочил в сторону, песок «утёк» за ним.

Башня рушилась.

Хината пошатнулась от внезапного приступа головокружения, ноги подкосились... Перед глазами потемнело, на фоне черноты плясали огоньки-звёздочки, словно маленькие драгоценные камни.

Внезапно чьи-то руки осторожно подхватили, знакомый голос сказал:

– Держись, сестрёнка.

Хьюга зажмурилась. Руки держали крепко, над ухом истошно кричали: «Гаара, я не хочу помирать, прикрой!» Девочка зажмурилась и уткнулась в уже знакомую куртку.

И вдруг, после особенно дикого грохота, стало очень тихо.

Гаара – Хината узнала его – произнёс:

– Шукаку, ты уже можешь открыть глаза.

– Не, у меня пыль на веках. Если открою – хуже будет.

– Так и будешь жмуриться? – скептически.

– Хм... подержи-ка.

В первое мгновение она не поняла, о чём идёт речь, а потом её бесцеремонно передали в другие руки: худые и какие-то острые. Хината распахнула глаза и повернулась туда, где должен, по идее, быть Шукаку. Тануки тёр глаза и чертыхался. Тогда девушка подняла взгляд выше и столкнулась нос к носу с Собаку. Парень выглядел несколько озадаченно, даже растерянно, при этом прижимая её к себе так, будто боялся случайно выронить.

А глаза у него такие удивлённые-преудивлённые, и при этом гипнотические – жуть. Так и утонуть недолго, в аквамариновой зелени.

Хьюга вспыхнула. Заметив это, Гаара тоже покраснел до корней волос, хотя вряд ли бы смог объяснить, почему. Просто он никогда никого не держал на руках, это было странно, непривычно, это было кардинально новое нарушение его личного пространства. К тому же Хината была лёгонькой, держать её было совсем не тяжело.

Хотя и как-то неловко.

– Эм... я это... Гаара-кун... – как к нему обращаться? – могу...

– Сама стоять? – брякнул Собаку.

– А, ну... да...

Парень аккуратно поставил её на землю. После этого оба, не сговариваясь, сделали по шагу в сторону друг от друга. Молча. Так, на всякий случай.

Шукаку наконец разобрался с пылью и с подозрением на них прищурился

– А чего это вы такие красные, а?

Но отвечать ему никто не собирался.

Шорох. Быстрые шаркающие шаги. Все трое обернулись на звук. Это была Шио, почему-то подволакивающая ногу.

– Я к вам, ладно? – сообщила она, интонацией пресекая лишние расспросы.

– Что с ногой?

– Фигня, вывих, дёрни, а?

– Не, я пас, – Шукаку поспешно замотал головой. – Я тебе скорее связки порву.

Ёко пожала плечами: нет, так нет. Юмия, с которой они разделились, уходя от обломков, рано или поздно появится и вправит. Хотя лучше, чтобы рано.

Но Орочи задерживаться не собиралась. Девушка появилась бесшумно, но больше по привычке, а не стараясь скрыть.

– Шио, нога...

– Вывих. Вправишь?

Кицунэ подняла ногу, Юмия дёрнула; выглядело это так, будто они проделывали подобную операцию очень часто. Хината и Гаара с непривычки дёрнулись – что-то очень громко хрустнуло. Однако Шио только поморщилась, а ведь это просто обязано было быть больно. Хьюга завороженно проследила за тем, как огненная чакра окутывает лодыжку, и в буквальном смысле на глазах исчезает характерная при подобных травмах припухлость.