– Лейфа, Хрода, Альва, Вилмара и Ингвара, вроде. Кого ещё - не видел. Тела... Их в воде

расстреляли. Кого течением унесло, кого доспехи на дно утянули.

– Пошли, посмотрим.

Айн не обманывал. В песчаном берегу Аард нашёл пяток обломанных стрел с белым и

пёстрым оперением. Рохом заметил брошенный на мелководье топор, поднял и протянул

волку. Тот осмотрел находку и передал Айну.

– Видно кто-то из рябых обронил.
– гривистый волк указал топором на восток, - Мы

отступили во-он туда. Там и...

Он беспомощно развёл руками и виновато посмотрел на волка.

На фоне тёмного ельника серела плоская макушка каменного холма.

– Ягморт, а факелы мы не взяли.
– заметил Рохом.

– У Аарда фонарь всегда с собой.
– ответил волк, - Идём.

Чем ближе становился холм, тем сильнее зрело у Рохома нежелание к нему приближаться.

Из всего случившегося с ним за последние двенадцать дней, смерть Карраха стала самым

тяжёлым испытанием. Каррах никогда не был ему другом. Карраха терпели, боялись,

ненавидели, но всё же считали своим. Каррах был не злопамятен и, в общем-то, под его

началом наёмникам жилось легко. И вот...

Шедший сзади Ягморт хлопнул его по плечу, приказывая остановиться.

– Чуешь? А ты, Айн?

Только поймав носом ветер с холма, Рохом уловил плывущий над пустошью тяжёлый смрад

падали.

– Как в Колодце.
– Невольно вырвалось у него.

То, что Рохом издалека принял за рассеянные по камням и траве клочья бурого тряпья,

оказалось останками пяти или шести тел. Волчьих или ликаонов - разобрать было трудно.

Какая-то немыслимая сила перемолола их в своих страшных жерновах, оставив лишь куски

плоти, клочья шкур, острые обломки костей, обрывки кольчуги.

– Великий Мерген.
– Перк отступил за спину Ягморта. Джейран тихо присвистнул и вытащил

из колчана стрелу. Ягморт заворожено разглядывал раздавленный вместе со стальным

шлемом череп.

– Рвань медвежья!
– шептал Перк, - Ты глянь, Рохом!

Барс смотрел.

Смотрел на ногу в высоком сапоге с обнажённой, без единого клочка плоти, бедренной

костью, грязно-белой как лёд. Половину туловища в рябой шкуре, без головы, но с руками,

висящую в кустарнике. Огромную сизую кляксу с остатками багровой грудины, впечатанной

в тело большого валуна.

Айна рвало.

– Волчара, даже вороньё не слетелось трупы жрать.
– прошептал Аард, - Может, уйдём?

– Успеем.
– осадил его Ягморт.

Половчее перехватив топор, волк подкрался к зияющему в основании холма чёрному

провалу.

– Ягморт.
– джейран оскалился и плотно прижал к затылку уши, - Не лезь.

Не доходя до входа в пещеру трёх шагов, волк остановился.

– Ты прав.
– глухо произнёс он, - Возвращаемся в лагерь. Надо обдумать всё.

– Я бы вообще перенёс лагерь ближе к тому лесу.
– Аард указал на ельник, на востоке.

– Дело говоришь.
– согласился Ягморт не сводя глаз с пещеры, - Пошли отсюда.

Лишь добравшись до реки, Рохом позволил себе спрятать в меч ножны. Все подавленно

молчали, даже гризли. На Айна и вовсе жалко было смотреть. Гривистый волк вздрагивал от

каждого шороха, шарахался от каждой вспорхнувшей птахи, а ближе к лагерю, пожаловался

Аарду, что "эта вонь", будет преследовать его до самой кончины. Аард презрительно

фыркнул.

Ветер переменился, нагнал с юга высокие плотные облака. Посыпал мелкий колючий дождь.

***

Второй кролик был крупнее первого и ещё живой. Мрита добила его ударом рукояти ножа

между ушей и с обидой вспомнила слова Ягморта: "Там, за рощей тебя ждёт достойный

противник". И не поспоришь. Ну, какой из неё сейчас вояка. Не то, что доспехов, хурки

покрепче и то нет. Добро, мех на зиму отрастила.

Мрита огляделась. Отыскать поставленные Фархадом силки было нетрудно, колышки, к

которым вязались петли, были хорошо заметны в траве. Олениха не спеша прошла балку до

конца. Из пятнадцати поставленных гепардом петель пустыми оказались только две.

Возвращаясь, Мрита набрела на яблоню с мелкими, крепкими плодами. Поскольку оба

мешка уже были заняты добычей, олениха сняла хурку, стянула тёплую рубаху и увязала