– Ничего. Главное, что нашли признак работающей головы!

– А щека почему не стухла?
– встревожено спросил я.

– А ты хотел всё и сразу? Она пройдёт лишь через месяц. В зависимости от организма. Может, и быстрее.

Доктор открыл входную дверь, и я вышел таким же замученным, каким и пришёл. Думы и тревоги повеяли вслед за мной. За дверью меня преданно ждал сержант. Такое чувство, будто я две недели его не видел. От нахлынувших эмоций, я захотел крепко обнять его, как привык обнимать лучших друзей при встрече. Сержант немного оторопел от подобного, но не отстранил меня, а одной рукой тоже приобнял, и поглядел с опаской на двери, ведущие к стоматологу. Похоже, наступил конец тому, что казалось мне вечностью.

Глава VII: "Санчасть"

На обратном пути сержант Феофилактов по-прежнему оживлённо рассказывал обо всём, что накопилось, и обо всём, что ему интересно.

А я и вовсе сник. Общаться ни с кем не хотел, медленно отходил от пережитого. Всё размышлял о той женщине, что явилась, будто спасением, в кабинете стоматолога.

Совсем не заметил за этими мыслями, как снова оказался в воинской части.

– И куда мне теперь? В расположение?
– спросил я с опаской у сержанта перед тем, как отдать честь и разойтись.

– Нет, конечно. Куда тебе в таком виде служить?!!

– А что теперь со мной будет?

– Ох, любопытный же ты! Сейчас тебя определят в санчасть. Полежишь денёк-другой. Ну, в общем, пока щека твоя не пройдёт. А там - видно будет!

– Но ведь это месяц - полтора!
– изумлённо проговорил я.

– А ты куда-то спешишь?
– заулыбался сержант, намекнув на старую пословицу "солдат спит - служба идёт".

– Нет.

– Ну, вот и успокойся. Полежишь в санчасти, а там, может, и комиссуют тебя домой.

– Как комиссуют?
– удивился я.

– Да вот так! Ну, ведь видно, что служить ты не сможешь! И, похоже, что и не особо-то и хочешь!

– Вы правы! Просто у меня девушка беременна, а я не могу к ней попасть и...

– Да, я знаю, что это. Когда моя жена первенца рожала, меня только после длительных уговоров отпустили в роддом. Представь, что я чувствовал! И поверь, слёзы от несправедливости лились не меньше, чем у тебя!

– Так, думаете, меня комиссуют?

– Обязательно.... Но лучше немного постараться.

– Это как?

– Ну, братец, это ты уж сам думай. А то ещё ненароком ляпнешь, что это сержант Феофилактов надоумил тебя.

– Не скажу. Честно-честно!

– Верю, но свою жопу прикрыть не помешает! Тем более, в санчасти ты будешь долго, - будет время подумать!

– Полный хэви-метал, - вздохнул я.

Сержант привел меня в санчасть, где познакомил с невысокой, пожилой женщиной, которая любезно предложила мне несколько свободных палат. Я настойчиво выпросил палату, где и вовсе никого нет. Ну, а глядя в мои заплаканные глаза, отказать было довольно сложно.

– Есть индивидуальная палата. Она находится в старом крыле, под номером "66". Вы пока отправляйтесь туда, а я принесу сейчас Ваши вещи!

– Какие вещи?
– не понял я.

– У нас в санчасти принято ходить в другой форме.

Вместе с сержантом я отправился в пресловутую "индивидуальную палату" 66. Шагая по старому коридору в сторону большого окна, обвешанного паутинами, берцы вытаптывали из ковровых дорожек пыль, пуская их в воздушный пляс. Свернув на первом же повороте, возле огромного горшка с пальмой, я неожиданно для спутника попросил встречи с Сергеевым, на что Феофилактов утвердительно закивал в ответ. Нужную дверь я нашёл практически сразу. Заметил, что сержант уже немного подустал от меня и моих проблем. Открыв старые, скрипучие двери, я снова удивился и стал оглядывать, куда на сей раз завели меня тернистые дороги судьбы.

– Просторно, - заключил сержант, наверно для того, чтобы я не стал капризничать.

Две стандартные кровати, между ними хиленькие тумбочки, усеянные тараканьим духом. Высокий потолок и три огромных окна с чёрными решётками даже немного пугали.

– Ну, Лавренёв, располагайся! А я приведу Сергеева, потолкуешь с ним! И помни: хочешь комиссоваться - лежи тихо и жалуйся на всё! Главное - не вздумай бежать!

– Да я и не собирался, - сердито проговорил я, не понимая, за что общаются со мной, как с ребёнком.

– Ну, вот и ладненько. Всё, до встречи.

– До свидания.

"И всё же есть хорошие люди на свете" - улыбнулся я вслед уходящему сержанту.

Я оглядел кулёк с лекарствами. Что-то в таблетках, активированный уголь, какая-то жёлтая жидкость (видать, предназначенная для полоскания рта) и ещё всякая дребедень. В общей сложности, та загадочная дама скупилась на 72 гривны. Для незнакомого человека ведь покупала, без малейшей корысти для себя. Удивительный человек, как для XXI века.