накрытым в большом зале.

Подняв бокал с шампанским, Долгоруков

сказал:

– Можно ли не любить города и губернии,

которые государь император твоему попечению

доверил? Знаю, есть и такие губернаторы, только

о них и говорить противно. Вспомнят их когда-

нибудь потомки, да только не добрым словом... А

я нашу Москву люблю! Дорого мне всё, что с ней

связано. В том числе и рысистая потеха. Ведь

отсюда она, благодаря графу Орлову, по всей

России пошла... Вы знаете, как я отношусь к

беговому обществу: опекаю, в обиду не даю.

178

Когда Городская дума с вас аренду за землю

требовать вздумала, так на неё прикрикнул, что и

в суд обращаться раздумали... Поэтому прочитав

письма кляузные расстроился, хоть и вида не

подал. Неужели, думаю, и в среду наших

истинных спортсменов гнусный дух купли-

продажи добрался? Мои доверенные люди

провели розыск, во всём разобрались. Оказалось,

всё это проделка приезжих мошенников, которых

петербургская полиция давно поймать не могла. А

мы поймали! Ну, да это к делу не относится, я о

другом хочу сказать. Посмотрел я сегодня на

розыгрыш Большого Московского, полюбовался

бегом Витязя, Лихача...

Он запнулся, видимо пытаясь вспомнить

имена других лошадей. Потом махнул рукой и

закончил:

– Короче, пусть все знают, у нас призы не

продаются! За Московское беговое общество!

Минут пять пообщавшись с Колюбакиным

и виновниками торжества, генерал-губернатор

откланялся. После отъезда большого начальства, в

зале стало весело и шумно.

К Лавровскому и Малинину подошёл граф

Рибопьер:

–

Карлуша рассказал мне, в какую

неприятность чуть не угодил. Обери эти мерзавцы

молодого Губонина в моём доме, нехорошие

слухи пошли бы. Опять я ваш должник!

179

– Какие счеты между нами, Георгий? -

улыбнулся Малинин. - Помнится однажды под

Харьковым...

– Предаваться воспоминаниям, Серёжа,

будем вечером у «Яра». Надо как следует обмыть

победу Витязя, чтобы удача не отвернулась.

– Охотно, - согласился Малинин. - А чего

ждать вечера? Два последних заезда большого

интереса не представляют.

– Поехали прямо сейчас! - поддержал его

Петион. - Я таким крюшоном вас угощу! А то

ночью сделать помешали.

Лавровский замялся:

– Видите ли друзья мои... Дело в том, что...

Одним словом...

– Всё понятно! - рассмеялся Рибопьер. -

Очевидно здесь замешана дама.

– Барышня. И очень симпатичная, -

мечтательно улыбнулся Алексей.

– Тогда удачи тебе!

Глава 20

КЛИН КЛИНОМ ВЫШИБАЮТ

К

прогуливавшемуся

по

партеру

Лавровскому подошёл беговой служитель:

– Вас приглашают в ложу бельэтажа.

– Кто приглашает?

– Господин Липскеров.

Держать на бегах ложу удовольствие

дорогое. Но престижно. Поэтому редактор-

180

издатель «Новостей дня», хотя и вынужден был

пока считать каждую копейку, на подобные

расходы не скупился. Верил, они обязательно

окупятся.

Липскеров сидел в окружении своего

многочисленного

семейства

и

ближайших

сотрудников. Среди них Алексей увидел

Соколиху и, его сердце учащённо забилось,

милую барышню Елену Евсеевну.

– Садись с нами, Алексей, - предложил

Липскеров. - Перекуси. Вот салат картофельный,

пирожки, водочка.

– Благодарствую, Абрам. Но я только что из-

за стола. Впрочем от чая не откажусь.

– Ты в членской был?

– Ага.

– О чём его сиятельство говорил?

Лавровский пересказал тост генерал-

губернатора.

– Про меня он не вспоминал?

Чувствовалось, Липскеров опасается, что

вчерашняя статья могла вызвать неудовольствие