— Так кто это все-таки? — не выдержал Том.

Элизабет посмотрела на него удивленным взглядом, а Эмма вообще похоже только сейчас отметила его присутствие.

— Это нападающая футбольной команды Даринга. Точнее была! — просияла Эмма. — Я слышала как миссис Мидикунар или вторая Мидикунар, в общем, неважно кто из них, главное, что она больше не сможет играть.

— Футбол! — прыснул Том и скрылся за учебником математики.

— А мне от этого, какой толк? — поинтересовалась Элизабет.

— Э-э-э… — Эмма замялась и, переминаясь с ноги на ногу уставилась в пол. Ее былая радость и ликование мгновенно улетучилось. — Я слышала, ты имеешь связи… То есть ты общаешься… Нет. В общем, я знаю, что к тебе очень хорошо относиться капитан команды — Эрни Линл.

— Что? — Элизабет не поверила своим ушам.

— И я хотела тебя попросить… поговорить с ним и попросить… ну, то есть взять меня на ее место, — медленно, с запинками выложила Эмма.

— Я?! — тупо выпалила Элизабет, лихорадочно переваривая сказанное Эммой. — Как ты это себе представляешь, после того как по моей милости запретили тренировки?

— Просто. Я так же еще слышала, что он не стал к тебе хуже относиться, — заметила Эмма. Видимо пока она бежала сюда, тщательно подготовилась к разговору.

— Какое облегчение! — театрально заявила Элизабет, схватившись за сердце. — Просто камень с души свалился!

— Так ты поможешь мне попасть в команду? — отбросив все льстивые словечки и подковырки напрямик спросила Эмма.

— Ладно, — не задумываясь, ответила Элизабет. — Я поговорю с Линлом, но ничего не обещаю.

— Прекрасно! — снова просияла Эмма и отбросив с лица короткие темно-русые локоны, вприпрыжку направилась к лифту. — Спасибо!

— И ты станешь ей помогать? — Удивленное лицо Тома показалось из-за обложки «Начальной математики».

— Почему бы и нет.

Но уже через несколько часов Элизабет пожалела о том, что пообещала. До Эрни оказалось не так просто добраться. Его тут и там окружала команда, а приблизиться и попросить его отойти на несколько слов у Элизабет не хватало духу. Сразу на нее обрушились бы смешки и колкие шуточки, чего она так упорно старалась не замечать. Две сестры–полузащитницы в команде снова бы захихикали, а Лиза Лансвилд начала тираду о малышах в футболе. Долгожданный случай наступил, когда они шли после ужина в гостиную Даринга. Как всегда, минуя коридор возле буфета и комнатой отдыха подготовительного курса и их спален, парень неожиданно остановился и наклонился, что бы распутать шнурки, которые с помощью магии ему только, что завязала одна из сестер Льюис. Смеясь, она завернула за угол, а за ней и все дарингцы. Элизабет затормозила и, слушая, как бешено, рвется наружу сердце, нерешительным шагом подошла к Эрни.

— Привет, — неуверенно пробормотала она.

Вместо смешков и колких шуточек он поднял голову, спокойно улыбнулся и снова занялся своими шнурками. Элизабет была права — отмена тренировок все-таки на него подействовала. Как и твердил Том — спорт и футбол были у парня на первом месте.

— Что-то случилось? — спросил он, приступая ко второму ботинку.

— Да. Я слышала, у вас травмировался нападающий, — робко начала Элизабет.

— Да, — сухо ответил парень, даже не удостоив девочку взгляда.

— Так я знаю очень хорошего футболиста. Могу предложить его в качестве замены. — Элизабет добавила в голос приподнятые нотки.

— Нет, спасибо, кто бы он ни был. Я, пожалуй, сам этим займусь. — Эрни разобрался со шнурками и печально улыбнувшись, скрылся за поворотом, что вел в коридор с живыми доспехами — стражем гостиной Даринга.

Элизабет ничего не оставалось, как поплестись за ним уже представлял себе выражение лица Эммы Факстон. После этого известия оно стало примерно таким же, каким, она и ожидала.

— Как это отказался?! — сокрушалась она. — Как он мог? Ведь ему непременно нужна замена.

— Он сказал, что сам найдет, — ответила Элизабет. — Видимо все еще на меня обижается.

Девочки сидели на диванчике между двумя пылавшими яркими кострами каминами. Гостиная была переполнена учениками разных курсов, большинство которых предпочитало в субботний вечер находиться подальше от полок с книгами и маленьких круглых столиков, за которыми в будние дни часто заседали за уроками до поздней ночи. В той половине комнаты сидели всего несколько девочек-третьекурсниц, все остальные же налетели на кресла и диванчик у камина как пчелы на мед.

— Просто поразительно! — рассвирепела Эмма.

Она даже не старалась понизить голос до шепота, так как гвалт стоял такой, что невозможно было расслышать голос человека стоящего от тебя всего в каком-то полуметре.

Все оставшееся время до сна она то и делала, что выслушивала обвинения Эрни Линла во всем, что только можно было придумать. Эмма разошлась не на шутку, и ближе к девяти ее уже почти невозможно было остановить. Да Элизабет и не пыталась это сделать.

— Да как он мог! У него ведь и вовсе никого нет на примете! Я была уверена, что он тебя послушает! Он же на тебя молиться готов!