Последний урок намечался сразу после обеда. На ненавистную литературу, преподавала которую профессор Джоанна Сэйсон, Элизабет пошла как на казнь. Неприязнь к декану собственного факультета возникла в Элизабет в тот момент, когда она увидела у нее на столе, миниатюрный ролик их с Томом побега от Франца и его громил. Тем не менее, урок прошел гладко, возможно лишь по тому, что дарингцы были на уроке одни. После звонка Элизабет как попало запихала в сумку учебник и тетради, и уже собралась уходить как – о, ужас!- дно рюкзака разорвалось и все что находилось внутри с гулким, тем не менее, громких стуком повалилось на пол класса. Как назло это заметила профессор Сэйсон.

– Хорошо, девочки, я поговорю с профессором Эпелвайд, - пообещала она двум первокурсницам – длинноволосой Валериане Лагринс и ее кареглазой подруге Мэри Симс, что тут же радостно подпрыгивая, скрылись за дверьми класса. – Здравствуй, Элизабет. Помочь?

Профессор махнула рукой, и дно рюкзака тут же вернулось на место, а учебники, вырвавшись из рук Элизабет, медленно поплыли по воздуху, дабы снова угодить в свой прежний дом. Элизабет наблюдала за этим весьма любопытным зрелищем без особого энтузиазма.

– Я слышала у вас с мистером Энтоном неплохие успехи в области учебы, - сказала женщина, наблюдая, как пенал сильно пихнул учебник по географии, и тот негромко выругавшись, все-таки занял свое место в сумке Элизабет. – Каждый день допоздна засиживаетесь в коридоре факультетов.

– Да, - пробубнила Элизабет с легким раздражением.

Неужели она завела разговор только для того, что бы сообщить то, что она и без нее прекрасно знала?

– Гляжу, вы все-таки на меня обижаетесь, - заметила профессор Сэйсон и Элизабет поняла, что скрывать это было бы уже глупо.

– Да, - снова пробубнила она, и слегка покраснела, хотя даже и тени сомнения не мелькнуло в ее глазах, а совесть не дрогнула в груди.

– Видите ли, мисс Дэвидсон, - начала учительница немного обреченным, но все же тяжелым тоном, – если бы я вас не наказала, сегодня, наверное, каждый совершил бы какую-нибудь глупость, дабы угодить на первую полосу “Магпресса”.

– Но я не хоте…

– Да, я знаю, что вы не нарочно, но как втолкуешь это сотне подростков, которые к тому же не желают тебя слушать? – неожиданно грустным голосом проговорила женщина. Глаза ее жалостно блеснули в ярком свете полудневного солнца. – Вот и приходиться быть строгой и показывать себя даже с такой скверной стороны, с какой вы меня увидели в тот день.

Элизабет не знала что сказать. Она тупо пялилась, на то, как учебники столпились у входа в парящий в воздухе рюкзак, недовольно шумя и шелестя страницами. Мысль о том, что профессор Сэйсон была совсем не такой, какой она ее себе представляла, слегка пристыдила ее. Но даже если и так по ее милости с Элизабет не разговаривает весь факультет.

– Тем не менее, не смотря на всю строгость в моем голосе, все кто хотели посетить Хайрин, посетили эту деревню в следующую субботу, а мистер Линл получил разрешение на тренировку, - продолжала профессор Сэйсон с легкой улыбкой на устах. – Как бы я не была строга, я - декан вашего факультета и переживаю за вас, не меньше чем вы сами. О, гляжу ваши учебники, наконец, обрели спокойствие и снова заняли свои места.

Сумка упала на парту, и Элизабет, подхватив ее, быстро выбежала в коридор. То, что она услышала, потрясло ее до глубины души. Неужели профессор Сэйсон действительно не грозная профессорша, помешанная на порядке, а весьма приятная женщина, что действительно переживает за свой факультет? Элизабет со всех ног помчалась в гостиную Даринга и, бросив рюкзак у любимого кресла, оббитого драконьей кожей, бесцеремонно поджав под себя ноги, разместилась в нем.

Солнце, что утром так радовалось учеников, снова спряталось за серые изрядно надоевшие тучи и казалось вот-вот, начнется очередной припадок дождевых слез. Не успела Элизабет и глазом моргнуть, как кто-то зашаркал ножками кресла об пол и сел напротив нее. Перед девочкой возникла кислая физиономия Эрни Линла. Под глазами залегли фиолетовые тени, щеки побледнели, а в глазах ни одной искорки которые раньше так часто там играли.

– Я много думал, - сказал он севшим голосом даже близко не стоявший с тем восторженным, которым раньше так часто пугал Элизабет.

“Оно и видно! ” – с горечью подумала она, но все-таки промолчала.

– И я решил, что… наверно приму твое предложение, - завершил парень.

– Какое? – Элизабет чуть не свалилась с кресла от неожиданности. Она и забыла вовсе о той просьбе насчет Эммы Факстон. И без нее проблем по горло.– А, это насчет нападающего.

– Да, - сказал Эрни. – Кто этот твой перспективный игрок?

– Ну, это Эмма Факстон, - замялась Элизабет.

Он, вероятно, не ожидал что ее «перспективный игрок» - первокурсница, но его отчаяние было так велико, что ни один мускул на его лице не дрогнул. Так что Элизабет не могла понять понравилась ему эта идея или он просто-напросто рассмеяться сейчас.

– Это та девчонка с первого курса, что прямо на поле поругалась с Лизой? – спросил Эрни и легонько усмехнулся. – Смешная девчонка.

– Что она сделала?! – удивилась Элизабет, в этот раз, успев вцепиться руками в подлокотники кресла.