– Достаточно, - жёстко сказал колдун.
– Достаточно, чтобы противостоять силам, которые сочли нас неугодными.

– И собираете вы энергию, конечно, через детей?
– Николаичу стало скучно. Он уже знал, какой ответ услышит.

– Да, - просто сказал колдун.
– И именно поэтому девочки. Они эмоциональней. И возраст подобран не случайно. Они все сейчас такие влюбчивые. Поэтому вы нужны, хотя бы просто как объект внимания. В меня им влюбляться уже надоело.

– Да вы рехнулись!
– Николаич вскочил.
– Я вам Гумберт, что ли?!

– Размечтался!
– захохотал колдун.
– Никто вам не позволит перейти определённые рамки, сами понимаете.

– А пошёл ты в жопу при таком раскладе.

Николаич пошёл к дверям, но остановился, пристально поглядел на колдуна и спросил:

– А когда Окунева убивать придут, ему ведь тоже придётся? Верно? И тебе этого и надо?

Колдун молчал и печально смотрел в окно.

***

– Нагородили заборов, дрянью всякой их обмотали - сигнализация, говорят! Кордон! Изба заброшенная с двумя сараями - школа колдунов, говорят! Понты колотят, а на деле - одни девчонки и мальчик с бородой!
– возмущался Толик, пока Бобров сматывал удочки.

– Не такой уж и мальчик. Лет двадцать ему. А как он стену огня руками сделал, не забыл?
– Бобров закинул удочки на плечо и поднял ведро с рыбой.

Они пошли в сторону школы по тропинке вдоль озера.

– Сам-то он огонь руками делает, а нас чему учит? Нюхать за мышек, слышать за птичек... хотеть за другого! Я даже не понимаю, как это. Мы же за месяц ни одного боевого заклинания так и не узнали, теория сплошная, - продолжал возмущаться Окунь.

– Ты не узнал, а не «мы», - с тоской поправил Костян.

Толик замолчал. Подумал. Потом сказал:

– Костя, может, это и не плохо, что у тебя способности к магии нулевые оказались. Зато потом как у всех взрослых какое-нибудь Умение проявится. У меня вот теперь никакого умения не будет уже - чему выучусь, то и наколдую.

– Большое спасибо, - ответил Бобров.
– Только ведь Умение именно «какое-нибудь», а ты сам сможешь колдовать, что захочешь. Ты видел, как Соня рыбу ловит к обеду?

– Нет.

– Она к озеру придёт, пошепчет, и рыба сама на берег выбрасывается. Вёдрами. А я на две удочки трёх окуней с утра поймал.

– Это я и сам теперь могу. Ну и не интересно так! Что это за рыбалка, если рыба сама...
– преувеличенно бодро начал Окунь.

– А ещё, знаешь, - перебил его Бобров.
– Умения такие бывают, что и не в радость. Вот отчим у меня сначала сильно своему Умению радовался. И мама очень довольна была. А после у него по работе проблемы начались. Фильмы его никто не покупает. Он теперь нажрётся и орёт: «Гоголь - онанист, Чайковский педераст, а я с таким хером дурак дураком».

Толик опять помолчал, а потом решил продолжить тему:

– Марина так за тобой и бегает?

– Проходу не даёт, - довольно ответил Костян.

– Нравится она тебе?

– Да. А тебе Соня нравится?

– Вот ещё...

Бобров засмеялся.

– А ты ей нравишься, точно говорю. Гляди околдует, она же колдунья сильная, хоть и маленькая ещё.

– Нельзя. Запрещено же друг на друга колдовать.

– Запрещено-то запрещено, - задумчиво протянул Бобров.
– Но вот с тех пор, как мы здесь, мне ни разу не хотелось тебе в ухо заехать. А раньше всё время хотелось.

– И что?
– нахмурился Толик.
– Ты думаешь, тебя колдун, типа, как сказать, исправил, что ли?

– Исправил или испортил - не знаю, но ты вот сам не видишь разве, что я изменился?

– Серьёзней стал, - согласился Толик.

Бобров остановился, поставил ведро на землю.

– А зачем?

– Чего, - тупо спросил Окунь.

– Зачем, говорю, ему это надо?

– Ну, - замялся Толик, - ты не злись, но ты же просто прям как гопник был.

– А теперь интеллигент, да? А я вот тебе скажу, что колдун мне за тобой приглядывать велел!

– Что? Как?
– задохнулся Толик.

– А вот так. Чем дышишь нюхать. И если вдруг по маме заскучаешь сразу ему докладывать.

– Вот сука.

– Кто?

– Да не ты - колдун.

– Вот именно. Так что ты прав - гнилое это место. Линять отсюда надо.

***

– Я не понимаю, - говорила Ольга, разбивая яйца на сковородку.
– Как вы могли взять их всех и отпустить. И главное его. Отпустить.

– Я же объяснял, - устало ответил Максим, прихлёбывая чай. Он сидел за столом и, казалось, занимал слишком много места в маленькой кухне. Во всяком случае, накрывая на стол, Ольга как бы невзначай всё время прикасалась к нему бедром.
– Мы не могли ничего сделать. Не наша территория. В то время мы не имели права совершать там никаких силовых акций. Твой сын мог только добровольно поехать с нами, по своему желанию. Для этого тебя и пригласили - чтобы уговорила. И у тебя почти получилось.