– Я подумаю, - высокомерно произнёс Жрец.

Дверь открылась, и в кабинет вошла Лиза.

– Дяденька Жрец, а можно мне ещё кнопку понажимать?
– застенчиво спросила она.

Жрец улыбнулся и сказал:

– Чёрт с вами, приобщайтесь.

***

– Николаич, а до войны лучше было?

Они брели по асфальту совсем медленно, но всё равно приходилось останавливаться и поджидать выбившихся из сил девочек. Наташу теперь на руках несла Марина, а Бобров вёл, придерживая за плечи, двух девочек постарше. К Николаичу на руки ни одна не согласилась залезть, сколько он ни уговаривал. Стеснялись.

– Ты хочешь спросить - до появления магии?
– уточнил физрук.

– Да.

– Было по-другому.

– Это ясно, - хмыкнул Толик.
– Ты не увиливай - Умения пользу или вред принесли?

– Пользы много, - быстро ответил Николаич.
– Ведь разруха была, голод, болезни! А тут появляться стали люди, которые лечили наложением рук и хлеб из воздуха создавали. Лампочки электрические, которые без электричества светят. Производства все остановлены были, а тут человек поколдует - раз, телефон. Или раз - штаны новые. Да что я тебе рассказываю, у тебя же у самого мама Модельер.

– Да, Модельер, - задумчиво сказал Толик, - правда, она не штаны, она больше юбки создаёт. А ведь до появления Умения она шить не умела! А те, кто умели, они уже и разучились, скорее всего.

– Ты к чему ведёшь?

– Почему Умения не связаны с тем, что человеку нравится, а что нет?

– Бывает, что и связано.

– Но ведь редко?

– Редко. Гораздо чаще Умения вообще дурацкие бывают, непригодные ни для чего. Но, на тех Умениях, которые полезные, сейчас вся экономика держится. Ты ведь знаешь, что такое экономика?

– Ты погоди с экономикой. Люди рады, что теперь Умения у них есть? Они счастливей от этого стали?

Николаич аж зубы сцепил от такого вопроса. Ну, как он мог объяснить этому пацану, что никто толком ещё и не понял, благом ли стала ворвавшаяся в мир магия или полный капут их всех ждёт в недалёком будущем? Не рассказывать же ему, сколько морд было разбито в поселковой пивной в поисках ответа. Он долго молчал, а потом со вздохом ответил:

– Я когда с войны пришёл, ещё бабушка моя жива была. Так она говорила, что Умения - это бесовщина и пользоваться ими нельзя ни в коем случае.

– Ну?
– жадно спросил Толик.

– Что ну? Она старенькая совсем была, померла скоро.

– Тьфу...
– пацан в сердцах сплюнул.
– Николаич, ты ж не тупой, ты же понял, про что я спрашиваю, ты серьёзно можешь ответить?

– А серьёзно я себя уже двадцать лет про это спрашиваю каждый день и ответа не знаю.

– Вот, - Толик торжествующе поднял палец.
– А я считаю, что это не правильно.

– Что не правильно?

– А то, что никого не спросили!

***

Жрецу было искренне жаль министра пропаганды. И это было хорошо. В таком деле должно быть как можно больше эмоций, а ненависти я к нему не испытываю, старый приятель, буду жалеть из всех сил, подумал он и спросил:

– Как же это ты так, братец? Не доглядел?

– Жрец, я не виноват! У него приступ аппендицита случился, его по скорой забрали, он курс лечебной магии прошёл форсированный.

– Я понимаю, понимаю...
– участливо бормотал Жрец, снимая пиджак и закатывая рукава сорочки. Министр пропаганды, стоявший посреди кабинета, рыдал в голос. Инспектор опасливо жался к стене. Он уже знал, что сейчас будет. Все знали.

– Я всё, как обычно, сделал!!
– уже выл министр пропаганды.
– Заехал вечером, дрёму навел... Я не виноват, что у него живот схватило!!

– Я понимаю, дружок, - ласково повторил Жрец.
– Но ты сам посуди - я прихожу на работу, а тут премьер-министр! А зачем мне в моём Министерстве премьер-министр? Я сам министр. А премьер - он должен дома сидеть, мультики смотреть. Я же тебе такое задание давал? А ты не доглядел. А от таких недоглядов государственные перевороты случаются. А у нас государство стабильное, нам порядок нужен.

– Не надо, Жрец, я исправлюсь, - прошептал министр пропаганды, падая на колени. Но тот его уже не слушал.

Жрец сложил руки для пасса, министр пропаганды зажмурился.

– Жертвую тебя, - Жрец задумался на секунду и выкрикнул: - Зоне!

Министра пропаганды не стало. Радостно засмеялась Лиза.

– А где теперь дяденька?
– спросила она.

– А он теперь, Лизанька, в очень красивом месте, в Заповеднике, с другими дядьками в войнушку играет.

– Мутантом или зомбаком, - себе под нос добавил инспектор.