Там находился единственный предмет - сияющий, переливающийся многогранный ярко-голубой кристалл, размером с кулак взрослого человека.

– Ну ни фэ!
– прошептал Окунь.

– Аккумулятор, - сказал Бобров.

Когда колдуну вложили в безвольную руку артефакт, он глубоко вздохнул и открыл глаза. Бледное до синевы лицо порозовело.

– Возьмёшь силу камня, - сказал он Окуню, пузыря кровью на губах.

– Как?
– растерялся тот.

– Я помогу.

– Почему я?

– Только ты со своим Умением сможешь помешать волшебникам.

– Зачем?

Колдун через силу улыбнулся. Он прошептал заклинание, и кристалл в его руке начал испаряться, заполняя всё вокруг нестерпимым сиянием. Марина зажмурилась, а Бобров отскочил в сторону. Колдун сделал рукой рубящий жест в направлении Толика. Сияние тотчас исчезло, как и кристалл, зажатый до этого в руке колдуна. Толик схватился рукой за грудь, потом за голову и упал на колени. Зажмурился, застонал. Потом с усилием открыл глаза и взглянул на колдуна. Колдун был мёртв. И всё же Окунь чётко услышал его голос:

– Желать за других, не себе - ты поймёшь, это не сложно. Это твоё Умение.

***

Жрец смотрел из окна своего кабинета на вечернюю Столицу и прихлёбывал кофе из маленькой чашечки. Он предпочитал чай, но заняв свой пост, стал просить секретаршу подавать ему кофе. С лимоном. Столицу Жрец разглядывал без особого интереса, ему было хорошо известно всё, что происходит там, внизу, за окнами учреждения, которое он возглавлял. Уже несколько лет жизнь сначала мегаполиса, а после и всей небольшой страны подчинялась жёсткому распорядку, регламентированному специальными постановлениями правительства. Сейчас было время просмотра вечернего сериала. Убогого фильма со строго лимитированными эмоциональными сценами. За производство сериалов отвечали носители умения Продюсер, и они чутко пресекали попытки Режиссёров выйти за рамки эмоциональных границ. Те, кто умудрялся за эти рамки всё же выскочить, снимали кино в Санаториях. И хорошо снимали и там же находили зрителя.

Жрец как будто видел сотни тысяч семей у телеэкранов. Женщины, мужчины, дети и старики. Они вырабатывали рассчитанное Вычислителями количество эманаций, которые улавливали курсирующие по улицам патрули волшебников. Собранную по крупицам энергию патрули транслировали в СберМагБанк и ЦентрМагБанк. Если патрули выявляли эманации слишком высокого уровня, вызывали оперативников. Те уже разбирались на месте в причине бесконтрольного выброса эмоций. Чаще причиной оказывалось детское поведение - слёзы или смех ребёнка. К этому относились снисходительно, ограничивались внушением перепуганным родителям. Но, если вызовы по этому адресу повторялись, в семью приходили работники социальной службы и забирали ребёнка в интернат. А что делать, если родители не справляются с воспитанием?

Жрец был доволен работой системы, которую он сам и придумал и воплотил в жизнь. Вспоминать, чего это ему стоило, было неприятно. У него совсем не осталось друзей, а люди из правительства, которых он презирал в глубине души и в прошлой жизни, пожалуй, не подал бы им руки при встрече, считались его добрыми приятелями. Но во имя поставленной цели он был готов и на большие жертвы. Цель была великой в его представлении, и пока, не без проблем, разумеется, он уверенно шёл к её достижению. Сначала на территории своего маленького государства, а после и на прилегающих территориях.

Жрец отпил кофе, поморщился и значительно произнёс:

– Ничего. Главное - Организация. А с Организацией пока всё в порядке.

Последнее время он часто разговаривал сам с собой.

***

Они снова шли через болото, и снова Николаич находил тропу между поросших осклизлой травой кочек. Вот только теперь Костик не канючил, а тащил за спиной самую маленькую из девочек, Наташу. Она сразу простудилась, и теперь у неё был жар. Остальные пока держались, не жаловались, но всем было трудно, и все были голодны. Марина девочек старалась подбадривать, хотя после того как во дворе школы в одной могиле похоронили Соню и колдуна, она, казалось, повзрослела на несколько лет.

– Откуда у меня Умение возьмётся, если я уже магии учиться начал?
– расспрашивал Толик физрука на коротком привале.

– Я так понял, что в этом и есть твоя уникальность. Ты и колдуном можешь стать, и Умение сохранить.

– Круто, - сказал Окунь. Не радостно сказал.
– И давно ты это понял?

– Нет. Недавно. Но сразу заподозрил, что с тобой не всё так просто.

– Поэтому за мной волшебники так и гонялись, что я типа офигенно сильным колдуном смогу стать?

– Или волшебником, - устало сказал Николаич.

Толик удивлённо посмотрел на него.

– Да-да, - подтвердил Николаич.
– Ты что подумал - они смерти твоей хотят?

– Думал, как папу - упекут куда-нибудь.

– Это обязательно, - подтвердил Николаич.
– Изолируют. Запугают. Кормить будут совсем плохо и спать не давать. Может даже побьют маленько. А потом предложат - давай с нами, вместе, мы же хорошие, скажут, мы только добра хотим.

– А чего они взаправду хотят?

– А я не знаю, - пожал плечами Николаич.
– Скорее всего, действительно, добра. Но вот какое оно, добро, это ведь каждый по-разному себе представляет.