Шрифт:
– Знаю, тогда становись ко мне под руку.
– Не бойся, постою за себя, кистень за голенищем у меня лежит.
Они вышли из ворот на улицу.
Полицейский офицер, с высоким солдатом в серой шинели, стояли около саней, запряжённых парою лошадей гуськом. Разбойник с Осипом подошли к ним поближе, Чуркин приподнял с головы свою барашковую шапочку и спросил у офицера:
– Вам, сударь, что угодно?
– Ночевать, братец, можно у тебя? – оглядывая разбойника с ног до головы, сказал тот.
– Сами-то вы откуда?
– Это не твоё дело, я спрашиваю: ночевать можно?
– Много ли вас?
– Видишь небось: трое.
– Потеснимся как-нибудь, милости просим.
– Лошадям корму достанем?
– Найдём; только я вам доложу, в одной комнате придётся с другими расположиться.
– Что ж, нам всё равно. Староста деревни где тут живёт?
– Здесь, неподалёку.
Полицейский офицер в сопровождении солдата, отправился на двор; за ними последовал и Чуркин, а Осип остался с кучером при лошадях.
– Любезный, откуда это вас занесло? спросил каторжник у возницы.
– Из Верхотурья; вот уж целую неделю путаемся по уезду, лошадок совсем замучили, – ответил кучер, вводя коней на двор.
– А по каким делам?
– По следственным, об убитом купце справляемся.
У каторжника отлегло от сердца; он понял, в чем дело, и беспокоившая его мысль о том, что чиновник явился арестовать их, не оправдалась.
Войдя в избу и, увидав урядника, офицер отрекомендовался ему помощником исправника, а урядник объяснил, кто он, и попросил начальство садиться.
– Вы здесь зачем?
– По делам службы, ваше высокородие, – отвечал урядник, – купца Жохова разыскиваем.
– Нечего разыскивать: его нашли убитым.
Урядник и приказчик, сидевшие около стола, при таких страшных словах вытянули лица и уставили глаза на офицера, закуривающего папироску; Чуркин был невозмутим; он стоял, прислонившись к печке и исподлобья глядел на приехавшего офицера.
– Позвольте спросить, где его нашли?
– Верстах в тридцати пяти отсюда, в лесу, вместе с его кучером.
– Неизвестно, кто убил?
– Нет, вот мне поручено разыскать преступников; всю неделю мыкаюсь, и нет ничего.
– Позвольте спросить, где же девались лошади убитого купца?
– Там же, около трупов, в сугробе погибли, шесть дней без корму стояли и околели.
Урядник и приказчик только плечами пожимали, удивляясь такому преступлению.
– Тебя как зовут? – обратилось его благородие к Чуркину.
– Наум Куприяныч, – не трогаясь с места, отвечал тот.
– Не припомнишь ли ты, заезжал или нет, к тебе этот купец.
– Какой такой купец? – переспросил разбойник.
– Вот, которого убили.
– Не знаю; у меня много проезжих останавливаются, – всех не упомнишь. А давно ли это было?
– Около месяца тому назад.
– Не помню; ночевал какой-то, да в Тагильский завод уехал.
– Чёрт знает, что такое, – нигде вот ни до чего на добьёшься; пошлите за старостой.
– Я у него спрашивал по этому поводу, – ничего не знает; протокол о его показаниях составил, – сказал урядник. – Вам чайку не угодно ли?
– Пожалуй, стаканчик выпью с дороги.
– А закусить не прикажите ли чего приготовить?
– Нет, у меня есть своя провизия.
– Наум Куприяныч, прикажи разогреть самоварчик, – обратился урядник к разбойнику.
В избу вошёл Осип с кучером его благородия.
– Осип, поставь самовар! – сказал Чуркин.
– Сейчас, – ответил тот.
– А потом сходи к старосте и попроси его сюда, скажи, что помощник исправника его требует.
Глава 67
Осип поставил самовар, накинул на себя халат и отправился к старосте. Помощник исправника поглядел ему вслед и спросил у Чуркина.
– Что это за человек?
– Работник мой, – отвечал тот.
– Рыло-то у него весьма непрезентабельное: волком выглядывает.
– Таким уж он уродился.
– А этот молодец, здешний или ночлежник? – показывая глазами на приказчика, осведомился его благородие.
– Со мной из Тагильского завода приехал, – пояснил урядник.
– Знать, по делам или так за компанию?