Шрифт:
– Теэдейммед!
Опять... Марк бежал (по ходу, совершенно не ко времени, соображая каким образом здесь защищался вход в город – может быть, там наверху, вдоль берега-склона, своя стена?), и желал только одного – чтобы хватило сил, и ноги, в самый последний момент, не отказали – чтобы успеть добежать, куда там они бегут... Голова кружилась, сердце колотило в ушах, кислотный воздух начал отдаваться жжением в легких... Слева-впереди в тумане обрисовалось выступающее из склона устье тоннеля. Они добежали, рухнули на траву, отдышались.
– Лемдеххеэллайммдетт айкейм, рой, – Твеййессо поднялся, подошел к зеву тоннеля, заглянул в глухой жутковатый мрак.
– Лем – типа успели? Успели – к чему? Или успели не мы? Или не успели?
Что-то щелкнуло, факел воспламенился. Мальчишка ступил в тоннель. Марк ступил вслед; они заторопились вперед. Ленты стен, все та же вездесуще-нескончаемая узорная кладка которых отражала золотисто-багровый свет, впереди обрывалась черным прямоугольником. Очевидно, очередной выход в какой-то очередной объем... Единственное что сейчас хотелось – чтобы там не оказалось какого-нибудь очередного квеста по таинственным подземельям, а что-нибудь простое и домашнее – вроде обычной лестницы вверх – пусть снова в осточертевший до остервенения туман – но только бы вверх, нафиг отсюда, нафиг...
Они добежали до конца коридора; Марк пролетел дальше и остановился, в неопределенном мраке; Твеййессо остановился еще перед устьем, осторожно вытянул руку, и медленно пошел вперед. Когда ладонь пересекла плоскость выхода в коридор, Марк даже сам ощутил как напряжение, цепенившее мальчишку последние четверть часа, растворилось. Марк бежал за мальчишкой, просто бежал и все; мыслей в голове не было уже никаких, вообще (думать измученный мозг не мог, похоже, уже физиологически). Только отметил, что бегут они опять по какому-то коридору... И только почувствовал, что пробежит еще минут максимум пять, и потом уже все... Упадет – так, что никогда больше не встанет... Все. Всему есть мера, всему есть предел.
В конце коридора замерцал узор какой-то очередной лестницы... Они взбежали, куда-то свернули, понеслись по какому-то ажурно-колоннадному коридору – словно ряд характерных перекресточных башен, поставленных сторонами друг к другу... И это было уже на воздухе, за колоннами-уголками – опять этот бесконечный, цепенящий, мертвящий «игхорг»...
Наконец они снова в какой-то башне, с четырьмя огромными выходами-воротами по четырем стенам... Из каждого в мутную мглу уходит, мерцая угрюмо и тускло, узор полотна-мостовой... В глазах все плыло – так, что, казалось, столбы-колонны по сторонам ворот, стены зала-башни медленно двигаются туда-сюда, то приближаясь, то отдаляясь, то формируясь, то растворяясь в дали...
Марк дотащился до середины зала, рухнул на холодный узор, бессильно посмотрел вверх – дыра черно-вишневого «эйргедда» – как же, куда без него...
Твеййессо присел рядом.
– Короче, за ошибки надо платить... Я не про то, что как-то сюда попал, сюда вообще... Это ясно, это было какое-то глобальное наказание... Сейчас я про то, что идея выбросить ттайргес, надо признать, себя оправдала не полностью. Так бы, наверно, мы уже были бы где-то на месте... Куда ты меня доставлял... А может и нет. Короче, история меня рассудит... А может и нет...
– Таахейммдетт, – Твеййессо поднялся – видно, что он тоже сильно устал (вообще похоже, что вся эта беготня далась ему тяжело, тяжелее намного, и, надо думать, именно та ее часть что не пришлась на дорогу). – Айк гаренгсе, – он указал в туман палкой.
– Подожди, – Марк отозвался измученно, изможденно, бессильно. – Дай отдохнуть, хотя бы минуту... Минута погоды не сделает...
– Таахейммдетт! – повторил мальчишка и сделал, наконец, то чего до сих пор никак не решался – полноценно схватил Марка за локоть и потянул. – Айк одденгсай-го! Пошли! Ле подожди, ле! – и он снова скрестил руки перед собой.
– Спиранты у тебя хорошо получаются, кстати, – Марк поднялся, потащился, шатаясь, вслед. – А с «б» придется работать... Ладно, вот только доберемся, куда там не знаю, где можно спокойно присесть хотя бы, – и я за тебя возьмусь... Чуть передохнем – и сразу возьмусь... Такой талант пропадает – ты сам, наверно, не догоняешь... Ладно, давай, теэдейммед...
И буквально через десять метров он рухнул. Ноги просто выключились, и он упал на тусклый узор мостовой. Попытался подняться – ничего не получилось.
– Ты как хочешь, а я отдыхаю, – сказал он мальчишке, когда тот обернулся, подбежал и снова потянул за локоть. – Не сказать «подыхаю»... Все, мне конец.
Твеййессо попытался поднять Марка еще раз, затем отпустил локоть, немного помешкал, оглянувшись по сторонам – он был в растерянности. На лице его читалась даже беспомощность.
– Ленг-лессейнгет, ээресс тахдеххеййет! – наконец произнес он. – Ээресс, ллой! – указал своей палкой под ноги.
– Я не смогу тахдеххеййет, – тот только усмехнулся. – Так что не парься... Иди, спасайся! Спасайся! – он указал в туман по направлению улицы. – Ейс – таахейнгес! Мне ничего не будет, а ты – двигай! Теэдейнгет, ейс – теэдейнгет!