Марк очнулся. Ворота были намного больше ночных восточных, и, похоже, огромные – под стать всему (предполагаемому) антуражу; колонны-стойки разнесены по сторонам до границы «игхорга», и в высоту могли быть до самого неба.

– И вся эта хрень, надо думать, заблокирована этой вашей энергозавесой? – Марк задрал голову. – Кстати, почему ты прошел там? – он указал на восток. – Там ведь тоже были ллейнгед? И что там еще?

– Айнве Эммертейгеэссемах, – Твеййессо кивнул.

– Не понял. Город чей? Рейседде? Он ведь Лейнгергеммех? Или он раздербанен на части?

– Оддетт Лейнгергсе, на, – Твеййессо указал на ворота.

– Ладно. Потом разберусь. Сейчас важно одно – ты здесь не можешь пройти. Тахеэллентде, – вспомнил он.

– Айнехх тахеэллентде, – Твеййессо кивнул. – Ле пошли, – он покачал головой и повторил перед собой запретительно-крестовой жест.

– Блин, знаешь, если честно – я очень рад, что с тобой познакомился. Хотя бы потому, что с тобой, по ходу, с языком мне будет намного легче... Сейчас будем придумывать – как тебя здесь не бросать. Постой здесь. Оддетт, понял?

Марк вошел в ворота, прошел метров на сорок, вернулся. Твеййессо стоял – с таким обреченным видом, что Марк опять разозлился.

– В общем, никуда я без тебя не пойду, – он повторил запретительный крест. – Если куда-то пойдем, то вместе... Пошли обратно, тах-таах, – он изобразил пальцами проверенного «человечка», – к тем воротам, куда мы уже уходили. Пошли, и не спорь, – он дернул мальчишку за руку, потянул обратно, в туман. – Во-первых, куда я пойду, все-таки? Во-вторых – надо отсюда убраться, уйти хоть куда-то! Да еще эти, кто тут за нами шпионит... В смысле за мной, а ты попадаешь под раздачу. Как водится, ни за что... Пошли, и не спорь, – снова потянул мальчишку за рубище. – Как-то все вдруг так развалилось... Все шло и шло, двигалось по какой-то хоть как-то определенной линии... И рухнуло в такой бред.

– Пошли, – сказал Твеййессо, с какой-то обреченной досадой. – Ведхетт игхоргдеххеммдет, не.

...Наконец, они снова вышли за городскую черту. Вот, наконец, снова тот бесконечный мост. Начались перила, Марк прошагал метров десять, остановился.

– Подожди... Надо спуститься и посмотреть – что там, внизу.

– Ведхетт ргаххентде, – кивнул Твеййессо. – Ведхетт эйнеэсхойнгсерт!

– Я быстро, лер-гаарейнгет! – вспомнилось снова как-то совершенно само. (Интересно – наверно, некая критическая масса набранного материала начинает работать, коагулироваться в нечто-то оформленное?)

Он перескочил через решетку обочины, и осторожно начал спускаться вперед под мост – трава влажная, можно легко покатиться. Почти сразу в воздухе стал ощущаться характерный «кислотноватый» запах. Мост оказался довольно высок – выше этих «контрольных» десяти-двенадцати метров; ажурно-фундаментальные стойки-опоры стремились вверх, нанизывая «игхорг», который, казалось отсюда, на них и держался. Спуск кончился; Марк оказался у кромки черно-свинцовой воды. Маслянистая плоскость отходила от берега и растворялась в тумане. Похоже, это было озеро, и, похоже, эта кислотная плоскость тянулась под всем этим мостом до его конца.

– А мост очень длинный... И, получается, если игхорг с той стороны ночью закончился, то закончился он не дальше чем до этой воды. Потому что как только мы в него вернулись, начался этот мост... Ну, или как-то так...

Он обернулся чтобы поспешить наверх – как увидел, что мальчишка спускается сам, торопливо, даже не следя за тем что под ногами – и едва балансируя на скользкой траве.

Спустился, подбежал к черной зловонной воде, воскликнул, указал в невидимое небо палкой факела:

– Айкенгде, доо!

– Наши друзья? То есть, надо срочно валить? И куда – на север? – Марк указал налево.

– Пошли, геэсейммдетт! – Твеййессо двинулся вдоль воды, стараясь держаться от нее дальше, насколько влажная трава откоса позволяла безопасно идти.

Они торопились; мальчишка то и дело оглядывался – так регулярно и с такой тревогой какой Марк за ним еще не замечал.

Вскоре пришлось остановиться – кромка черной воды резко загибала влево, на запад. Они переглянулись; повернули налево, заторопились дальше. Через некое время в тумане обозначились очередные колонны опор – ряд начинался на откосе слева, и уходил в неизвестность вправо.

Марк бросился влево наверх; Твеййессо попытался его удержать (все так же ущипнув за рукав – по-прежнему, как видно, не осмеливаясь дотронуться полноценно).

– Ве айвессеммдейт!

Марк взобрался наверх, и понял что значит айвесс, и что там дальше, – опоры-колонны держали не мост, а городскую стену. Он снова спустился – считай скатился; и скользко, и ноги снова перестали держать, и, похоже, еще одного такого подъема, если такой вдруг случится, уже не осилить... Вскочил, подковылял к мальчишке, который стоял, тревожно вглядываясь в бело-серую мглу назад. Твеййессо стоял так довольно долго, затем, словно что-то придумав-решив, обернулся, указал вперед факелом: