Гримбальд вернулся в лагерь к полудню. Солнце в это время уже превратилось в беспощадное чудовище, испепелявшее остров огненными лучами. Жара крепла. В лощине витал тяжелый запах жженой хвои. В еловой роще под нависшей скалой было немногим прохладнее. Большинство охотников разошлись по лесам. Остальные лежали в хижинах или сидели в таверне у Гриффина. В лагере он встретил только одного вольного стрелка. По счастливой случайности им оказался старина Никлас.

Заметив парня, охотник расправил широкие плечи и заулыбался. Из одежды на нем была одна лишь холщевая сорочка, напоминавшая покаянное рубище. При себе стрелок держал точильный камень и нож. Гримбальд был не в духе, и долго беседовать со стариком не собирался. Подойдя к охотнику, он без слов вручил тому абордажную саблю. Никлас изумленно ахнул, вцепившись в любимое оружие.

— Святой Хильгер! Глазам своим не верю! Есть еще в мире справедливость. Их нашли, да?

— Нашли и почти всех перебили, — солгал Гримбальд. — Очередной караван оказался им не по зубам.

— Черт возьми, за это стоит выпить! Будешь?

Гримбальд отказался, решив не топить горе в вине. Никлас тем временем удалился в хижину, откуда вернулся с деревянной бутылью. Сделав пару глотков, бывалый охотник замер. Гримбальд догадался, куда тот смотрит. Сейчас он был похож на дикаря. Взгляд пустой, как у загулявшего моряка. Под глазами темнели круги. Длинные волосы, слипшиеся от пота, свисали с макушки, делая голову похожей на сноп болотной травы. К тому же он ничего не ел со вчерашнего вечера и плохо спал.

— Что случилось, парень? — забеспокоился охотник, сведя густые брови. — Таким я тебя давно не видел. Обидел кто или жизнь лягнула?

— Лягнула. Еще как, — пробормотал он, поднимая на собеседника слезящиеся глаза. — Вчера ночью я убил двоих. Это были бандиты. Оба пытались расправиться со мной. Пришлось пустить в ход лук.

Никлас застыл с бутылкой у выбритого подбородка, некоторое время пристально за ним наблюдая. Гримбальд тем временем заглянул в хижину, проверив, нет ли там отца. Все чего он сейчас хотел — завалиться на лежанку и уснуть.

— Если все и впрямь так было, то не вздумай себя винить, — раздался за спиной твердый голос охотника. — Защищать себя — первый долг человека, особенно если он живет в глуши.

— Я убил их рядом с городом.

— Не важно. Гримбальд, в нашем мире сложно прожить с чистыми руками. Ты слишком добрый парень, чтобы это понять, но, может, однажды до тебя дойдет. Каждый сам за себя. Только так можно выжить.

— Ладно. Только отцу не говори. Он во мне до конца дней слугу Ниргала видеть будет.

Никлас кивнул, и от Гримбальда не ускользнуло то, как исказились черты его лица, когда речь зашла о Кэрке. Старый охотник в этот миг словно лимон проглотил. Понятно, что очередной скандал по соседству ему тоже был не нужен.

— Зачем же ты мне рассказал? Мог бы просто соврать.

— Ты хороший человек, Никлас, и мне не хочется тебя обманывать, — честно признался Гримбальд, чувствуя, как тяжелеют веки. — Веришь ли, мне стало намного легче. Сегодня вечером пойду к мастеру Тамадану на исповедь.

— Нисмант не решит твои проблемы. — Охотник многозначительно потряс бутылкой. — Эликсир забвения — лучший врачеватель душ.

— Откуда знаешь? Тоже кого-то убил?

Никлас с отвращением вздернул верхнюю губу и поежился так, словно его накрыло порывом холодного ветра.

— Хвала Нисмассу, нет! Я человек терпеливый. Один раз, правда, это едва не случилось. Я некоторое время путешествовать по южному побережью и случайно влип в нехорошую историю. Чтобы выплатить долги негоцианту из Ренвика, мне пришлось стать контрабандистом.

Больше книг на сайте — Knigoed.net

Эти слова бывалый охотник произнес нескладно, словно до сих пор сожалел о содеянном.

— Месяц работал складно, но потом нас заставили перевезти по морю в Краг Фост большую партию инструментов. Все шло хорошо. Мы покинули Ренвик и поплыли вдоль берега, но близ Риверфолла нас нагнали лодки с наемниками герцога Катрана. Может, слышал об этом месте? На южном берегу Магории река Вырна разделяется на два бурных потока и падает с утесов в море. Воды там опасные. Много водоворотов и мелей. В сердце этого кипящего котла мы решили дать им бой. Шкипер приказал достать оружие со словами, что сейчас море покраснеет от стыда, когда эти горе-вояки отправятся на дно. Потом, правда, передумал, заметив, что наемники вооружены арбалетами. В ту ночь я едва не стал мужчиной, как любят говорить солдаты.