— Так надо. Сидите тихо!

Гай успел закурить трубку и пару раз затянуться, прежде чем в ущелье забрезжил свет фар. Вскоре к шагоходу подъехал открытый кузовоз с подъёмным краном.

— Опаздываете, парни, — попенял Гай двоим рабочим, спрыгнувшим из кабины.

— Не вини, хозяин! — отшутился водитель. — Заводились долго: в гаражах заводные валы весь день вполсилы крутят — с линией проблемы, говорят, в Долине что-то случилось…

— Может быть. Ладно, получите и распишитесь!

Один из рабочих проворно опутал ближайший ящик ремнями, второй взялся за рычаги. Стрела крана ожила и повернулась, и грузчик зацепил за ремни трос с крюком. Зашуршала пневматическая лебёдка, наматывая трос, контейнер медленно пошёл вверх — чтобы минуту спустя оказаться в кузове. Вскоре все ящики были погружены, и рабочие вновь забрались в кабину. Гай затянулся ещё разок, выбил трубку о каблук и подошёл к машине:

— Эй, подбросите до станции? Дела…

— Не вопрос, потеснимся!

Хлопнула дверца. Контейнеры в кузове качнуло, и Коул охнул сквозь зубы, когда кузовоз стронулся с места. Выехав из ущелья, машина свернула на извилистую дорогу, ведущую к вокзалу.

* * *

Рензик осторожно выглянул из-за угла. Двое полицев всё ещё торчали у булочной с нарисованным на витрине завитушками кренделей. Вот один зашёл внутрь, и вернулся уже с открытым пакетом пончиков (мальчишка сглотнул слюну). Жуя пончики, оба полица свернули за угол, и улица опустела.

— Всё чисто. Побёгли! — Ренз сделал знак Беррику и Тилю. Все трое выскочили из-за угла, стремительно перебежали улицу и нырнули в подворотню. Попадаться на глаза полицам в Светлом городе было, как любил говорить мастер Банджи, «чревато».

Мальчишки очутились в узком переулке. С одной стороны тянулась глухая стена какого-то лабаза, с другой выходили в переулок задние крылечки и окошки домов (напротив каждого окна к стене была прикручена полированная металлическая пластина — чтобы отражать свет от зеркал на крышах и освещать комнаты). Рензик с завистью отметил, что даже в переулках здесь чисто, и у отхожих баков ни одного огрызка или шкурки. Не то что тесные и запущенные закоулки Тёмной стороны — и уж, тем более, родимые поннеры, где переулки не отличишь от главных улиц, настолько всё загажено.

— Слышь, а нас не заругают, что с работы смотались? — подал голос Беррик. Он нёс ведёрко, Тиль — рулон бумаг, а у Рензика за поясом была кисть: они притворялись расклейщиками объявлений. Ради этого дела они сегодня удрали с завода на добрых три часа раньше.

— Не, никто не заметит! — отмахнулся Рензик. — Они ж сегодня радостные все: Банджи к рулю поставили, праздник-то какой! Вот уж нашли, кого поставить — психа.

— А чё психа-то?

— Ты чем на уроках слушаешь? — съязвил коротышка. — Что он сказал? Что тех козлов голодом заморили, когда перевалы на границе с Запредельем взорвали. А в Запределье — там что?..

— Эти… градокомбинаты, — предположил Беррик.

— Цацки Бывших, — как всегда, свозь зубы процедил Тиль. — У меня мамке хахарь такую подарил — вроде шарик прозрачный, а потрёшь, он и засветится.

— Руины и монстры там, вот что! — объяснил Рензик. — А теперь мозгой пошевелите.

— И?..

— Хвост от свиньи! Сами прикиньте — у кого там жратву-то закупать, э? раз весь остальной свет прихлопнуло, и там одни дикари да чудища…Всё, пришли. — Рензик остановился под одним из окон.

— Точно здесь? — Беррик шумно потёр шею. — Чё-т' боязно…

— Не боись, — Рензик вытащил кисть из-за пояса. — За нами теперь мастер Трудл. Помнишь, что он говорил? — Ему самому было слегка не по себе: раньше они не заходили дальше издевательств над слабыми и мелкого воровства. Но раз уж мастер Трудл взял их на службу и дал приказ, то не бросит их в беде!

(Впрочем, дураком Рензик всё же не был. И где-то в его голове вертелась гадкая мыслишка о том, что Трудл нанял их именно потому, что ниже их никого не найти — и в случае чего от них легко откреститься. Кто поверит, будто уважаемый делец в сговоре с грязными крысами?.. Но соблазн наживы был чересчур велик).

Беррик открыл ведёрко, в котором был не клей, а густой и липкий дёготь. Рензик поспешно замазал оконное стекло дёгтем, а Тиль налепил сверху лист бумаги. Выждали немного, а потом Беррик тюкнул кулаком в центр окна. Не было звона посыпавшихся осколков — старый воровской трюк сработал. Тиль осторожно снял с окна бумагу, выстланную изнутри налипшим битым стеклом.

Юные взломщики по одному влезли через окно в тёмную кухоньку. В полумраке на стенах поблескивали кастрюли и сковородки. Тихо, на цыпочках они спустились по ступенькам, прошли тёмным коридором — Трудл заранее заставил их выучить план — и вышли в просторную комнату. Окна были задёрнуты жалюзи, и полумрак рассекали узкие прорези света.