Целоваться легче, чем разговаривать.

Игнорировать легче.

Мы можем это исправить? И должны ли?

Если бы было больше света, я бы смогла увидеть его щеки: горят ли они от бурлящей крови или выцвели и совсем белые. Если бы было больше света, я смогла бы прочитать, что написано на его лице, прочитать его смятение или грусть, или облегчение, или то, что он чувствует, но я не могу. И от темноты я задыхаюсь. Нет света. Нет понимания.

— Почему ты ушел?

— Я же говорил, что, если ты сделаешь это, я оставлю тебя, — отвечает он.

И его ответ словно вскрывает меня, выпускает что-то дикое.

— Заткнись. Просто заткнись.

— Я говорил тебе! Я же говорил!

— Но мы вместе приняли такое решение.

— Это ты приняла решение, Джен. А я согласился позволить тебе решить.

— Тогда почему ты появился у меня утром? Почему отвез меня туда? Какая в этом причина?

— Я хотел быть с тобой. Очень хотел. А потом я больше не знал, как это сделать. Это самое худшее из того, что я когда-либо делал.

Я кричу. И мой крик достает до Луны, которой сегодня не существует. Я кричу, чтобы он заткнулся, заткнулся, заткнулся. А потом он обхватывает меня руками и крепко держит, и я снова и снова повторяю нет, пока мои слова не превращаются в шепот. Он так знакомо пахнет. Он знает, как держать меня. Он знает, как успокоить всю мою ярость. Это так же просто, как тихо шептать мне на ухо Ш-Ш-Ш. Сильный, надежный человек, который предлагает мне упасть. Упасть на него и позволить ему быть моей поддержкой. Это самое удобное место. И я почти потеряла его. Я почти потеряла Питера.

— Я не мог этого сделать. Я не думал, что смогу пройти через это.

Я понимаю. Это то, что он сказал мне. Я знаю, что он все мне рассказал. Я знаю, что он остался со мной, даже когда его мать сказала не делать этого. И даже, когда ему было что терять.

— Я так по тебе скучаю, Дженезис. Я совершил огромную ошибку. Ты моя вечная девочка. Ты — моя вечность. Я знаю, почему тебе пришлось это сделать. Я знаю, это было ради нашей вечности.

— Это было ради нас. Сейчас неподходящее время. Просто не время.

Все в его лице выражает отторжение. Это самый печальный взгляд, который я у него когда-либо видела.

— Я облажался, Дженезис. Прости меня.

— Не надо, Питер.

Потом мы снова целуемся. Теперь его рот не похож на черную дыру. Он мягкий. Более безопасный. Питер отклоняется, выпрямляется и говорит:

— Ты была там с парнем?

— Питер.

— Да?

Я заправляю волосы за уши.

— Да.

— Дженезис, мы еще не расстались.

— О чем ты? Конечно, мы расстались. А если точнее: ты меня бросил. Ты не можешь вот так сбежать, а потом надеяться, что я останусь.

— Я никогда не хотел оставлять тебя.

— Но ты оставил.

— Да, оставил.

— О чем ты сейчас говоришь? Что хочешь быть со мной?

— Я — с тобой.

Как он может говорить все то, что я хотела услышать от него всего три дня назад? Неужели какая-то жидкая мечта, в которой мы висели в доме Розы, разлилась на темное шоссе Нью-Джерси? Неужели мы только что вернулись в безопасное место?

Неужели я проснусь и не пойму, где я?

Мы сидим в тяжелой тишине, позволяя всему утонуть в прошлом, наверное, это называется «несколько световых лет». Утонуть в прошлом вместе.

— Мне нужно выбраться отсюда, — говорю я.

— Куда тебя отвезти?

Я не могу вернуться на вечеринку после того, как я со всеми там поступила. Поэтому просто говорю:

— Домой.

Питер включает зажигание. Я прислоняю голову к холодному стеклу. Мы погружаемся в темноту.

Я смотрю на часы.

Полночь.

Сейчас действительно мой день рождения.

АКТ IV

СЦЕНА 1

(Действие происходит в смотровой в Центре Планирования Семьи. ДЖЕНЕЗИС сидит на краю кушетки, одетая для операции. ДОУЛА сидит рядом с ней в кресле, ДОКТОР на стуле перед ней).

ДОКТОР: У вас есть еще какие-нибудь последние вопросы перед началом операции?

ДЖЕНЕЗИС: Нет. Я готова.

ДОКТОР (Просматривая документы в папке): Ты уверена, что тебе не нужен наркоз?

ДЖЕНЕЗИС (в зал): Я хочу ответить следующее: «Я уверена. Мне нужно это почувствовать. Я должна понимать, что это реально. Мне нужно почувствовать, как он уходит. Мне нужно почувствовать, что я делаю выбор, и это мой выбор». Но я просто киваю.

(ДОУЛА берет руку ДЖЕНЕЗИС. Слышен громкий стук).

ДЖЕНЕЗИС: Что это за шум?

ДОКТОР: Это всего лишь обогреватель, милая. Старое здание.

ДЖЕНЕЗИС: О.

ДОКТОР: Поставь ноги в скобы. И подвинь таз ко мне.

(ДЖЕНЕЗИС выполняет).

ДОКТОР: Мне нужно определить положение твоей матки.

(Стук начинается снова. ДЖЕНЕЗИС сжимает ноги).

ДОКТОР: Милая, это всего лишь обогреватель. Постарайся расслабиться, хорошо? Сейчас я введу два пальца, а потом надавлю на живот.

(Пауза).

ДОКТОР: С тобой все в порядке, милая?