— Спасибо!

Вполне вероятно, на лице моём выразилось больше, чем я мог передать членораздельной речью, потому что суровый взгляд смягчился и второй кивок вышел гораздо приветливее первого, скорее получился короткий поклон.

— Удачи, Лэ! И да, чтобы ты знал: щенки, которые осмелились напасть на тебя в ту ночь, примерно наказаны.

— Спасибо! — пробормотал я вновь, будучи совершенно не в силах вспомнить другие слова.

Вессон ушёл, а я всё стоял на месте, растерянно глядя ему вслед и лишь зуд в затылке напомнил, что времени в обрез и мне следует спешить на свидание с Аелией. Мигом оказался на улице и там, где некого было шокировать ненормальной скоростью, мчался так, что за мной летел пылевой вихрь.

К воротам я успел, когда заря лишь начала окрашивать светлеющее небо в трагические цвета. Я испуганно косился на восток, дожидаясь, когда механизмы отворят дверь, и размышляя попутно, не махнуть ли через стену, но и не пришлось. Аелия пустил сразу, более того, он меня ждал. Улыбка не предвещала ничего хорошего, а увидев тут же, в зале, растерянно моргающего, явно вырванного из сонного забытья охотника, я не на шутку испугался. Он при чём? Неужели ящерка опять даст в руки кнут и заставит истязать того, кто давно не враг? Мне-то что, я потерплю, тем более, в любом случае новую шкуру отращивать, а человеку неприятно.

Я застыл, дожидаясь решения нашей судьбы.

— Как твой мастер? — неожиданно спросил дракон.

— Не изменился, — ответил я коротко.

— Ему ты преподнёс ту же ложь, что и мне?

На это я вообще не ответил. Любое оправдание лишь подтверждает вину. Аелия вонзил в меня проницательный, как он полагал, взгляд, но к его попыткам пробить мою оборону я привык так давно, что перестал обращать на них внимания.

— Ладно, — сказал он, поморщившись. — Я позвал сюда вас обоих, чтобы по всем правилам объявить вольную.

Охотник смотрел ошеломлённо, всё ещё не проснулся толком, плавал в трудном тумане внезапного пробуждения, но суть ящеркиных слов дошла до него, и в глазах мелькнула надежда. Он бросила на меня быстрый взгляд, словно боялся её спугнуть, но я уже угадал, что последует за декларацией и обрадовался от души, хотя и постарался скрыть свои ощущения.

Аелия важно зачитал вслух распоряжение освободить от вассальной и иной зависимости дворянина Крискента Клетиса, при этом пытливо поглядывая на меня, но я не позволил ликованию вырваться наружу. Хотя допускаю, что ящерка надеялся прочитать на моей благообразной физиономии отчаяние. Что с него взять? Он вполне мог коварно надеяться на пробуждение во мне отвратительных чувств — зависти и ненависти. Каким для этого надо быть уродом? Что за семейка!

— Можно взглянуть?

— Пожалуйста, вампир! Надеялся услышать своё имя? Так его уже и не помнит никто.

Ну точно, всё, как и предполагал. Я не обратил внимания на его слова, быстро просмотрел пергамент, изучил все положенные знаки и признал их годными, а сам документ законным. Только теперь я рискнул улыбнуться.

— Охотник, ты свободен!

Я протянул документ ящерке, но он широким жестом указал на человека, и я с радостью вручил ему свиток.

— Береги его и никому не отдавай!

Боль в его глазах сказала так много. Я боялся, что он наделает глупостей, пытаясь выручить и меня и молил его взглядом, потому что не смел словами, бежать из проклятого замка и никогда больше не пачкать сапоги в его пыли.

— Ну а за тобой должок, вампир! — продолжал Аелия, властно указывая мне на выход, и я свернул на знакомую дорогу, успев лишь сделать страшное лицо и прошипеть сердитое: «Нет!» охотнику.

Только бы послушался. Бессмысленно ему здесь оставаться, набредёт на лишнюю боль. Помочь мне он не может.

Несмотря на все тревоги, радость переполняла, так что пришлось пониже опустить голову, чтобы никто не видел моего ликования, ни сам ящерка, ни его слуги, ни его зрели. Лишь в пыточной я пришёл в себя настолько, чтобы выглядеть бесстрастным, впрочем, такие места способны стереть улыбку с лица уже одним своим существованием.

Я остановился, дожидаясь приказа, но Аелия молча втолкнул в клетку и запер дверь на замок.

— Посиди тут!

И ушёл, забрав с собой подсвечник.

Не побил, не раздел — чудеса. Я уверенно подошёл к привычному месту и сел, прислонясь к стене. Странные творились вещи, но я решил не думать о собственной судьбе. В сущности, я давно привык о ней не беспокоиться, просто жил и ждал.

Что бы там ни было — охотник свободен. Он наверняка догадается наведаться в мой замок, чтобы рассказать Дренту о наших делах и там узнает всё, что требуется. Я глубоко вздохнул, ощущая, как отпускает напряжение. Страха не было совсем, лишь уютное тепло где-то внутри. Эта ночь дала мне так много! Я перебирал как драгоценные камни, прекрасные воспоминания: заботу Дрента, честно протянутую руку Вессона, тревогу Криса. В трудную минуту я оказался не одинок, меня поддерживало то добро, что подарили мне люди и не совсем люди.