шись из дома, сел на завалинке. Вскоре вышел мой покрови-

2. Начало войны 29

тель и пригласил меня внутрь. Мы поели и отправились в путь.

Шли мы много часов, и я представил, в какую передрягу бы

попал, если бы не встретил моего спутника.

Мы пробирались лесом, по бездорожью, и у меня уже под-

кашивались ноги от усталости, когда мой благодетель объявил

привал. Сжевав по изрядному ломтю ржаного хлеба, мы двину-

лись дальше, пока на какой-то поляне не показалась бревенчатая

изба, из которой нам навстречу выбежала прелестная молодая

женщина. Она бросилась в объятия моего спутника, и я понял, почему он решил мне помочь: я стал благовидным предлогом

для его отлучки из дома. Он еще проводил меня немного и пока-

зал дорогу до пионерского лагеря, где располагался интернат для

детей членов Союза советских художников. Публика здесь ока-

залась намного интересней, чем в интернате возле Тутаева.

Лёша принял меня с распростертыми объятиями и пред-

ставил своим приятелям. Мне тотчас же поставили койку

в комнате старших ребят, где я и расположился. Кормили меня

наравне со всеми, с ними же я отправлялся на работу и играл

в волейбол и в футбол. Позабыв счет дням, я даже не подумал

сообщить маме о том, что происходит. Через некоторое время, обеспокоенная моим молчанием, она сама приехала и забрала

меня к себе. Но мы успели обменяться с Лёшей адресами и всю

войну поддерживали переписку друг с другом. Вскоре он уехал

жить к своим родственникам на Южном Урале, но продолжал

держать меня в курсе событий.

Мы вернулись с мамой в Тутаево, но прожили там недолго.

Был август 1941 года, и немцы быстро углублялись в централь-

ную часть страны. Кто-то решил переместить ленинградских

ребят подальше от сражений в сторону Урала. В один пре-

красный день был подан пароход, нас погрузили на него и мы

поплыли вниз по Волге, а потом и вверх по ее притоку, Каме.

Плыли мы долго, полагаю, пару недель. К концу путешествия, когда мы приблизились к Уральским горам, настала холодная

и снежнаяпогода.Достигнувнебольшогоприбрежногогородка

по имени Оса, мы покинули пароход и разъехались по приго-

товленным для нас местам. Наш интернат попал в село Чисто-

переволока Черновского района Пермской области (тогда она

называлась Молотовской). Интернат разместили в нескольких

30

Соломоник А.Б. Как на духу

больших домах, а мы с мамой сняли комнату в доме непода-

леку. С этого момента начался новый этап в моей жизни, этап

сравнительно стабильной жизни вдали от фронта и от знако-

мой мне цивилизации.

3. П Р И У РА Л Ь Е В Г О Д Ы

В О Й Н Ы

Мы приехали в Чистопереволоку в октябре 1941 года.

Учебный год уже начался, и я пошел в седьмой класс местной

школы. Учиться после ленинградской школы было совсем

легко. Мои главные усилия и интересы были направлены

на ознакомление с местной обстановкой и приспособление

к ней. Я открыл для себя иную страну. Все было другим – пей-

заж, язык, нравы. Должен признаться, что мне нравились эти

перемены. Я с удовольствием включился в новый ритм жизни

и в преодоление препятствий, которые возникали на каждом

шагу. Из мечтательного и увесистого кабинетного мальчика я

быстро превратился в охотника за приключениями. Это было

несложно: интеллектуально я намного превосходил моих дере-

венских сверстников.

Несмотря на всю парадоксальность, мне впоследствии

приходила на ум мысль о том, что война – горькая пора для

страны и всего народа – оказала на меня благотворное вли-

яние. Я увидал огромную страну не через призму печатных

страниц, а вживую. Ее необозримые просторы, лесные мас-

сивы, настоящие, а не книжные звери, встречи с разнообраз-

ными людьми в корне изменили мой духовный мир. Я учился

жить и бороться не с выдуманными героями, а с реальными

обстоятельствами. Впоследствии это сослужило мне хорошую

службу. Так продолжалось все три года, что я провел в Приура-