— Убит! — меч у шеи, — Убит! — меч под рёбрами, — Убит! — лёгкое касание через грудь к паху.

— Ах ты, скотина! — сквозь зубы шипел Посланник, поскальзываясь на мокрых плитах.

Бывший паж бросился на Сирела со спины, но наследник, со скучающим видом, повёл левым плечом, локтем ударив мальчишку в солнечное сплетение. Посланник взвыл и сполз на каменные плиты, задыхаясь от боли.

Агон недовольно покачал мохнатой башкой, но не подошёл к хрипящему повелителю. Он смотрел на наследника, невозмутимо крутившего восьмёрки деревянным мечом. Сирелу стало не по себе от этого взгляда, и он взял себя в руки, прекратив рисоваться. В самом деле, много ли чести в такой победе? Зато Посланник решил, что много.

— Убей его, Агон! — голос грозного повелителя абаасов сорвался до поросячьего визга.

— Нет, — абаас покачал головой, но Сирел заметил, как он закинул руку за спину, к рукоятям двойных клинков.

Наследник задумался. До него только дошло, как глупо он себя повёл, подавшись своей ненависти к чужакам.

— Какого чёрта?! Подчиняйся! — Посланник, пошатываясь, встал.

— Нет. Ты сам виноват. Надо было слушать. К тому же этот человек — хороший соперник для тебя. Он нам нужен.

— Я сам его убью! — совсем уж обезумев взревел пришелец и кинулся было к Сирелу.

Один из парных мечей, чуть изогнутый, весь в узорах с южных островов, выскользнул из ножен быстрее молнии, зависнув между Посланником и пленником.

Наследник поразился тому, как остро и аккуратно заточен клинок, будто его точил, смыслящих в оружии, человек, а не туповатая западная тварь. Пришелец же взирал на оружие со смесью ужаса и ярости. Агон убрал меч в ножны.

— На сегодня хватит. Человек, иди в своё укрытие, — он кивнул остальным тварям, и те, убрав канаты, подтолкнули наследника к стенам его деревянной тюрьмы.

Сирел не успел даже скинуть мокрую рубашку, как Агон явился снова. Абаас распахнул дверь, впуская струи дождя и порывы ветра. Взгляд его белёсых глаз был мрачен. Он явно был чем-то недоволен.

— Человек. Ты ударил Посланника. Ты должен понести наказание, — как-то странно он говорил, сделав ударение на слове «Посланник».

Наследник не успел даже переварить известие, как абаас, двигаясь много быстрее человека, двумя ударами свалил его на пол, и продолжил забивать ногами. Сирел хотел было дать отпор, но быстро понял, что сопротивление ни к чему не приведёт.

Агон бил недолго: убедившись, что жертва отключилась, он выволок мужчину на улицу и привязал к вбитому столбу. Похлопал наёмника по щекам, приведя в сознание. Сирел очнулся, с трудом вздохнул, чувствуя, что рёбра переломаны, по животу и спине растекается боль от ударов, а из разбитого носа бежит кровь.

Агон опустил голову, словно ему было стыдно за свои действия.

Сирел поднял на него глаза, впервые посмотрев внимательно. Что-то было не так с этим абаасом. Если б не волчьи уши, да волосатая морда… Сирел помотал головой, отгоняя глупые мысли.

Агон развернулся и пошёл ко входу в подвалы. Ему навстречу, из замка, выскочил Посланник, и нервной, разъярённой походкой, прошёл через двор. Сирел не на шутку испугался. Там, под основанием замка, были заперты его спутницы, и мало ли к чему могла привести дурная выходка наследника. Он тихо застонал от бессилия… И проклял сам себя, когда из подвала донёсся дикий, исполненный боли, крик Зеи.

Clannad — Si'uil a R'un

Пинега и Бурея вернулись под вечер, встревоженные, перепуганные. Когда они увидели Сирела, на коленях у столба, то оцепенели, бледнея ещё больше. Наследник поднял голову и кивнул им, сурово сдвинув брови, веля не раскисать и не паниковать. Женщины постарались взять себя в руки. Как только они скрылись в сарайчике, Третий обмяк.

Холод давно прокрался под мокрые одежды, хриплый кашель пытался вырваться из груди, тревожа сломанные рёбра, колени ломило от холода и долгого сидения в одной позе. Каждый порыв ветра ледяной плетью бил по Сирелу, но он терпел, упрямо думая о тепле и солнце. Наконец, его разум охватило забвение, позволив забыть о боли и холоде.

Однако, долго наслаждаться покоем ему не дали. Мужчина очнулся: что кто-то немилосердно бил его по щекам, а когда он попытался возразить, ему ещё и рот зажали. Он распахнул глаза, взирая на причину своего пробуждения с возмущением. Перед ним, спиной к ярко сияющей Карон, опустилась на колени Княгиня. Позади неё возвышался Агон, что-то сердито, но очень тихо, бубнивший. Абаасы у сарая с пленниками делали вид, что любуются звёздами.

Убедившись, что он очнулся, абаас обошла его и стала развязывать верёвки. Сирел терялся в догадках, ожидая от Агона порции очередного наказания. В конце концов, в той же империи перед пытками пленников изнуряли обычными побоями.

Третий почувствовал, что путы ослабли, попытался подняться на ноги, но пошатнулся. Агон, озираясь по сторонам, подловил его под руку и поставил ровно. Мужчина хотел вырваться, но под вторую руку его подхватила Княгиня и зашептала:

— Тихо! Не дёргайся, нас могут услышать!