— Наверное, будь я еще более зла на тебя, и тогда мне не удалось бы скрыть свое восхищение этим местом, — восторженно воскликнула Аделаида. — А фонтан — он просто изумителен. Шумит, как настоящий горный поток.

— Обрати внимание на бассейны вокруг.

— Ах да — они светятся разными цветами.

И вправду, один бассейн был оранжевый, другой — красный, третий — зеленый, а четвертый — фиолетовый. Но как только вода попадала из резервуаров в озеро, она тут же снова становилась абсолютно прозрачной.

— Это свечение создают разноцветные магические кристаллы, которыми выложено дно бассейнов, — пояснил Хаэл. — Безумно дорого, но бесконечно красиво.

— Герцогиня Радужных Источников, — произнесла Аделаида шепотом, вспомнив слова Сальвии.

— Прости, что? — переспросил Хаэл.

— Да так, ничего, — отмахнулась она и тут же перевела тему: — Это твое имение?

— Да, — гордо ответил Хаэл. — Как только я был избран лидером Северного Альянса и получил от Его Величества короля Юстава титул герцога, я сразу же приказал раскинуть здесь поместье. Ника частенько рисовала мне в своих фантазиях идеальное место, где она хотела бы провести всю свою жизнь… — задумчиво произнес эльф.

— Она провела остаток жизни в прекрасном месте, на берегу океана. И если бы не ее добровольное затворничество… — начала Аделаида, вновь распаляясь, но Хаэл тут же прервал ее.

— К сожалению, мы пробудем здесь лишь один день. Завтра поутру мы вернемся в Годдард — нас ждет там одно очень важное дело. Но после того, как дым рассеется, ты сможешь жить здесь так долго, как пожелаешь.

Аделаида хотела спросить, что за важное дело им предстоит, но управляющий позвал их к ужину.

На берегу озера был разложен стол со свечами, и они договорились больше не говорить о грустном в тот вечер. За ужином Аделаида просто не узнавала того мрачного серьезного эльфа, каким был ее отец вплоть до этого самого дня. Он шутил, делился планами по обустройству Годдарда, рассказывал удивительные истории об Императорской Гробнице и о поиске затерянных склепов, о пропавшей недавно экспедиции в районе вулкана, о слухах, что просыпается великий дракон Валакас, а это значит, что и его мать Шилен скоро найдет выход из подземного заточения и присоединится к своим детям в борьбе за новый мир. Аделаида слушала его истории, как сказки, но он все уверял, что скоро и она сама сможет стать частью этой новой истории. Сама сможет сыграть важную роль в поиске несметных сокровищ. Он сказал, что ей нужно лишь немного подучиться, и тогда она будет допущена к исследованиям древнего острова и вулканических пещер, а если проявит себя уверенно и лояльно, то сможет занять видные позиции при дворе короля Астеара либо стать официальным летописцем и историком королевства, если пожелает. Хаэл знал, на какие точки нажимал. Аделаида слушала его и рисовала в уме красивые картины своей будущей интересной жизни. Была уже глубокая ночь, когда Хаэл заявил, что надо выспаться. Он проводил Аделаиду до террасы, прямо с которой можно было попасть в выделенную гостье комнату.

Они стояли под светом огромных лун, которые освещали их лица, и лицо эльфа то становилось абсолютно белым, то наливалось кровавым блеском. Хаэл долго глядел на Аделаиду своими светлыми, почти белыми, глазами, затем взял за руку. Она видела, что он старается быть нежным, улыбаться, но что-то беспокоило его внутри.

— Ты дома, — произнес он наконец, снова выдавив из себя неловкую улыбку. — Теперь ты дома.

После этого он пожелал ей доброй ночи и поспешно скрылся за углом.

Я дома… Аделаида стояла под шумом воды, глядя то на горящие далеко в небе звезды, то на переливающиеся под напором струи фонтанов. В центре всей этой красоты и легкости у нее на сердце было гадкое чувство, что все это лишь декорации, которые рухнут с минуты на минуту, и тьма окружит ее со всех сторон. Но вода все так же шумно лилась в квадратные бассейны, а звезды продолжали безмятежно перемигиваться. Аделаида оставила дверь на террасу открытой и легла в кровать, наслаждаясь этим окружающим ее покоем и гармонией.

Проснулась она рано и, приподнявшись на кровати, сквозь высокое, до потолка, незанавешенное окно увидела герцога, купающегося в прозрачных водах озера. Она завернулась в легкий струящийся халат, вышла на террасу и прошла босиком по деревянному настилу мимо фонтанов к озеру. Хаэл стоял к ней спиной, и она увидела, что тело его было исполосовано всевозможными шрамами и следами былых ранений. Внезапно он повернулся, и Аделаида, смутившись его обнаженного вида, поспешно отвернулась и хотела уже вернуться в дом.

— Не подашь мне полотенце? — послышался за спиной его низкий командный голос.

Аделаида обернулась. Стараясь смотреть в сторону, она подняла с камня белоснежный кусок полотна, вошла по щиколотку в воду и протянула его герцогу. Тот быстрыми движениями вытерся и завязал полотенце на бедрах. Аделаида неуверенно подошла к нему и дотронулась до широкого страшного шрама, который шел от самого его запястья через локоть и доходил чуть ли не до шеи, переходя на плече в какую-то странную отметину — не то клеймо, не то родимое пятно в виде двух перекрещенных серпов.

— Я могу попробовать убрать его. И все остальные шрамы тоже, — предложила она.

Хаэл нежно поцеловал ее в лоб и, рассмеявшись, ответил, что не позволит лишить его самых дорогих своих украшений.

Аделаиду смутило это замечание, а герцог вышел из воды и быстрыми шагами направился к дому.

— Можешь искупаться — вода прохладная, но очень бодрит, — крикнул он, когда она уже собиралась последовать за ним.

Лезть в ледяную воду Аделаиде очень не хотелось, но все же она послушно умыла лицо и руки.

После легкого завтрака они вновь оседлали зеленых страшилищ, и в этот раз ее уже меньше напрягала тряска от передвижения верхом на быстром, но слегка неуклюжем звере. Они возвращались другой дорогой, и уже за пару часов добрались до Годдарда, но герцог дал команду бежать вокруг.

— Ты когда-нибудь бывала в замке? — спросил он, как только город остался за поворотом.

— Нет, — призналась Аделаида, — никогда не приходилось, — и тут же вся засияла, понимая, куда он клонит. Хаэл довольно кивнул, и они направили зверей в сторону крепости, которая была расположена с обратной стороны горы, в туманной низине.