Маму Андрея все знают

— Как, Ирину Ивановну сюда пригласим, или домой к ним пойдем? Обсудить надо… Она же решать будет.

— Ей, наверное, сейчас от Андрюхи отойти нельзя.

— А папа?

— Пусть Саша сходит, она все объяснить сумеет.

— Саша же ее не видела даже ни разу. Тогда ей надо с кем-нибудь идти.

— Знаете, в чем проблема, — говорит, наконец, Тамара Михайловна, — Это все хорошо, и вы у меня хорошие, и я вами горжусь. Но дело-то в том, что Андрюшка своего диагноза не знает. Ему-то родители говорят, что у него все хорошо, что он поправится. А тут мы явимся со своими разговорами.

— Значит, сюда Ирину Ивановну звать, — говорит тот самый Витя, который из-за Мани отправился на четвертую парту.

Андрюшкина мама — плотная невысокая женщина с короткой стрижкой — держалась очень хорошо. Позже Саша поняла: она просто не могла поверить, что ее сын умрет. Что бы ни говорили врачи.

Они сидели в классе. Тамара Михайловна, несколько ребят, Ольга Сергеевна записывала. Она хотела разместить статью в газете, чтобы легче было собрать деньги.

Ирина Ивановна говорила, глядя на сцепленные на коленях руки. Но голос ее звучал спокойно:

— Нам с детства говорили, что Андрюшка под угрозой. Наследственная болезнь. Надо ездить в Москву, в больницу, наблюдаться. В последний раз приезжаем, его посмотрели, анализы взяли и говорят: «Поздно. Уже мы ничем помочь не сможем. Лучше будет, если вы довезете его домой живым»

Она говорила, но не верила в это. Ее мальчик, который жил с ней семнадцать лет, всегда был больной, всегда ему что-то угрожало. Она ловила его дыхание, она знала все о нем, она сколько уж раз вытаскивала его из тяжелых недугов. Он был ею, и она им, он просто не мог умереть.

— А здесь прямо беда, — продолжала Ирина Ивановна, — Болезнь редкая, в детской больнице просто нет таких лекарств. А во взрослую Андрюшу не берут — ему еще нет восемнадцати. Мне говорят: «Забирайте сына домой. Его нельзя вылечить, на что вы надеетесь?» А я говорю: «На Бога».

Я не верю, что еще кто-то может помочь. Ведь таких как мы с Андрюшей очень много.

**

Ольга Сергеевна написала статью. Она вышла в городской газете в субботу. С фотографии смотрел очень худенький большеглазый мальчик. Видно было, как точит его болезнь. Всем было ясно, что статья в газете — это последняя надежда — бутылка в волны: помогите!

И люди помогали. Дела хватило всем. Стеклянные ящики дал отец маленькой девочки Ярославы, которая тоже лечилась в Израиле. Ящики установили в аптеках, в больших магазинах. В самом людном месте, на рынке, рядом с ящиком дежурили ребята. Над ящиком был укреплен снимок. Беззащитно смотрел Андрюшка на прохожих сквозь большие толстые очки. У него и зрение было плохое. Ребята от ящика не отходили. Вдруг кто-то не читал газеты, что-то потребуется объяснить.

Но бросали купюры охотно и много. Каждый болел и знал, как дорого обходится лечение. А тяжелобольной ребенок — это особая беда. Большая Беда. В ящике лежали сотенные, пятисотки, тысячные.

— Почему ж государство не помогает? — пожилая женщина в каракулевой шубе двумя пальцами бросила в ящик пятьдесят рублей.

Саша сжала губы. Она согласна — стыдно собирать так деньги. Но стыдно не для Андрюшки, не для его одноклассников, а в целом для всех. По телевизору показывают эстрадных артистов, их особняки. Звезды изо всех сил уверяют, что у них тоже есть проблемы, и что они, бывает, плачут. Саша не любит смотреть — будто в открытую дверь подглядываешь — на чужую жизнь. Она и в Андрюшкину заглянула, потому что дверь открыла его мать. Встала на пороге: «У нас беда!» И если не войти и не помочь мальчику, у которого каждый день на счету…

Вечером Ирина Ивановна позвонила и сказала, что все время плачет. Вышла газета. Сюжет про Андрюшку показали по телевидению. Теперь на карточку все время поступают деньги. Плачет она сама, и Андрюшка тоже. Говорит: «Мама, ведь мы никому из этих людей ничего хорошего не сделали, а они нам помогают».

А в воскресенье в школе прошел благотворительный базар. Ребята испекли блинчики, сделали бутерброды, колдовали над тортами и пирожными. Все красиво разложили на салфетках. Возле каждого стола стояли девочки в фартучках и косыночках.

На базар пришли не только родители учеников, но и просто много народа. Про Андрюшку знал уже весь город. Сейчас дети спасали такого же ребенка, и взрослые торопились открыть кошельки. Задумавшись, впервые, может быть. что и в ихж дом может прийти такая беда.

Уже через неделю Тамара Михайловна перед началом уроков сообщила потрясающую новость:

— Ребята, вы это сделали. Вчера Андрюша и Ирина Ивановна улетели в Тель-Авив.

Они переглянулись и вполголоса прокричали: «Ура». Они сами себе не верили. Неужели они смогли сделать вот такое чудо — подарить Андрюшке шанс на жизнь?