Недоумённо изучаю вещицу из красного дерева, прежде чем приподнять крышку. На сиреневом бархате лежат два переливающихся семени: голубоватое и зелёное.

Поднимаю взгляд.

— Это…

— Сферуалы. Забрал из Замка Ваниуса фон Триса. — Ощущаю в его словах странный подтекст. Ему известно о желании пары возродиться в статуях? Видимо, не только это. — Когда мы покидали владения барона, там не было ни одной живой души. Сдаётся мне, Тёмный отвернулся от своего фаворита. Отсюда его уязвимость.

Значит, об этом знала Ари Шамэя Грёжес? Ждала того единственного дня, когда бессмертный станет смертным? Зачем тогда Видящая Судьбоносные Нити играла судьбами? Или без правильной расстановки фигур ничего бы не вышло? Почему-то же Тёмный отвернулся от барона? И в этот момент рядом оказались те, кто мог его уничтожить. Получается, провидица и о гибели Орокиоса знала? Тоска сжимает сердце.

Гляжу на коробочку с семенами душ. Супружеская пара заслуживает второй шанс.

— Завтра поедем в Храм Амунаи и воплотим королевскую чету. Пора покончить с этим раз и навсегда, — решаюсь действовать. И добавляю: — Разобравшись с ними, я останусь в обители. Вы с Орокиосом, — сглатываю подкативший к горлу спазм, — для меня два разных человека. Чтобы двигаться дальше, я должна определиться.

Маг молчит. Неужели сказать нечего?!

За перепадами собственных эмоций не угнаться. Сначала апатия, теперь злость. Так я горюю? А что потом? Накроет депрессия? Тогда лучше мне в этот момент находиться подальше от причины её возникновения, дабы в тишине знакомых стен обрести просветление. Только прежде необходимо разобраться с альху. Пока они — души, я не успокоюсь.

***

На следующий день Храм Амунаи встречает привычным умиротворением. Маг идёт рядом. Высокий, гордый, неулыбчивый. В экипаже он хранил отстранённое молчание, давая понять, что не станет препятствовать моему решению.

Стучу в нужную дверь, получаю разрешение войти. Привычно охватывает охранный вихрь и, убедившись, что тёмного начала в нас нет, отлетает к камину.

В течение недолгого визита и разговора с абонессой о произошедшем в Замке барона — о большей части событий ей и так известно — она возвращает мне оберег с советом носить, не снимая. Делает акцент, что в будущем его сила пригодится.

Опять провидица? Беззвучно скрежещу зубами. Экономка дома Грёжес Сарис Марис — моя мать. Откровение, с которым трудно смириться. Стараюсь вообще об этом не думать. Достаточно того, что сейчас она не в особняке — ухаживает за Алевтиной Грёжес. Маг обнаружил мать в темнице барона, но трудно сказать, как среагировал. Когда я спросила, он лишь сухо заметил: «Она в плачевном состоянии, но жизни ничего не угрожает…» Что касается моего отношения к собственной матери… Я могу её ненавидеть, но игнорировать советы провидицы опрометчиво.

Застёгиваю цепочку и скрываю капельку за лифом платья. Настоятельница Храма Амунаи протягивает мне кожаный мешочек. Видимо, опять провидица просветила о цели предстоящего визита. На сегодня смирюсь. Пепел изумрудного феникса, крайне редкой птицы семейства Фэк`са, теперь у меня, можно приступать к ритуалу. Первый в списке, как ни странно, Нэрьярд Висталь, и лишь потом — Её Величество.

Покинув Настоятельницу Храма, я в сопровождении Мага направляюсь в главную залу обители. Переступив порог, приближаюсь к крылатому монументу и задираю голову. Впервые, если не считать посещения замирья, не испытываю страха. Разобравшись в переплетении своих и души-альху воспоминаний, я избавилась от причины ужаса. Сейчас меня беспокоит только одно — как поведёт себя воплощённый монарх? Тема измены до сих пор открыта…

Обернувшись, протягиваю руку. Маг опускает на мою раскрытую ладонь коробочку из красного дерева. Приподнимаю покрытую лаком крышку, и на мгновение ослепляет яркое нефритовое сияние.

— Оживился, — замечает Маг.

— Не то слово, — морщусь, когда жаром опаляет пальцы. Взяв семя, возвращаю коробочку.

Теперь дело за малым — найти выемку на рельефной поверхности статуи.

Она обнаруживается у правого виска в окантовке спиралевидного локона волос. Высоковато. Прежде чем сообщаю о возникшей проблеме, меня подхватывают за талию и поднимают вверх. Охнув от неожиданности, быстренько вдавливаю сияющее семя в предназначенное для него углубление. Торопливо снимаю с пояса кожаный мешочек, зачерпнув немного магического пепла, покрываю им полыхающую поверхность, особое внимание уделяя стыкующим краям. Завершив, опускаю ладонь. Нужная фраза срывается с губ самопроизвольно:

— Каменный идол — хранитель души — дыханье прими и живи во плоти…

Ухнувшая сверху вниз тяжёлая магическая волна сшибает Мага с ног. Вскрикнув, лечу следом, громогласно припомнив своих любимцев: Рэка и тьму.

Своевременный тандем всесилен!

Маг подхватывает меня в последний момент, ставит на ноги и утягивает за свою широкую спину. Возводит магический барьер, принимающий на себя мощный удар. Поверхность идёт рябью. Нарастает гул.

Зажимаю уши и подпрыгиваю на месте, когда с треском открывается портал, сквозь который видна подъездная аллея особняка Грёжес. От стоп каменного Нэрьярда Висталя к фонтану метнулись алые нити, они оплетают статую Ари Шамэи и, повалив набок, волоком втягивают в зал. Раздаётся жуткий скрежет. Красивый пол теперь изрезан отвратительными бороздами. Портал закрывается. Барьер, возведённый моим защитником, опадает.

Крылатая статуя короля, подобно таящему маслу стекает к основанию, образуя лужу. Вот однородная масса закручивается по спирали к центру и устремляется вверх, раздаётся вширь — лепится человек. Поначалу не очень похоже, но постепенно он принимает вид высокого мужчины с чёрными, как ночь, глазами и тем самым лицом, в которое хочется чем-нибудь запустить. В нём столько высокомерия, присущего Магу, встретившему в кабинете абонессы при выкупе, что прибить на месте — меньшее из зол.

— Ну, здравствуйте, — Нэрьярд Висталь оглядывает нас. Собственная нагота его явно не волнует, а вот коробочка с семенем души супруги — очень даже. Король величественно манит Мага пальцем. — Дай на минутку.