— На завтра остаётся генеральная уборка, мытьё стёкол и тому подобное. Девочек я сегодня отпустила на час раньше, потому что завтра их точно пожалеть не получится.

— Сильно не заморачивайся. У вас всё равно не получится устроить здесь идеальный порядок после ремонта и снования туда-сюда грузчиков, так что я нанял клининговую компанию. Завтра с самого утра бригада займётся делом. И ещё к одиннадцати приедут оформители. Будут делать арку из шаров.

— Поняла. Завтра в офис я не еду. Отправлюсь сразу сюда.

Марк кивнул и, скрестив на груди руки, хитро на меня посмотрел. Опёршись о стоящую рядом тумбу, я приняла идентичную позу и сказала:

— По-моему, ты хочешь что-то спросить. Или сказать. Ну давай уже.

— А ты не хочешь ничего сообщить? Может, в твоей жизни что-то изменилось в последнее время?

Понимая, к чему он клонит, я сдержала улыбку. Вероятно, кто-то из знакомых, кому мы с Владом попались на глаза, донесли об этом Марку. И я была бы рада рассказать о нас не только ему, но и прокричать на весь свет о том, что я счастлива, но только ради того, чтоб позлить брата, мотнула головой:

— Нет. Вовсе нет. Дом-работа, работа-дом.

— Дом-работа-машина Белова. Машина Белова-дом-работа… По офису о вас уже легенды ходят. Вместе приезжаете, вместе уезжаете. Обеды тебе таскает.

Теперь уже улыбнувшись, я пожала плечом:

— Ну и пусть судачат.

— Послушай, — Марк приблизился, осев на ту же тумбу, совсем рядом со мной, и упёрся руками о край по обе стороны, — я не против, если хочешь знать. Даже больше скажу: я считаю, что лучшей партии, чем он, для тебя не существует. Влад сохнет по тебе с незапамятных лет — я это знаю, и то, что он сделал для тебя, дорогого стоит. Но ты подумай, действительно ли ты что-то испытываешь к нему, кроме глубокой благодарности? Потому что, если нет, то не стоит давать ему надежду и разбивать сердце.

Внимательно посмотрев на брата, я хотела возразить, что мои чувства подлинны. Но в его глазах скользнуло что-то, что меня остановило.

— Если этими намёками ты хочешь что-то мне сказать, Марк, то говори прямо.

Поразмыслив несколько секунд, он покачнулся на месте и встал.

— Ничего, кроме того, что и так понятно. Да, ты моя сестра. Но и он мне не чужой. Я насмотрелся этой драмы по самое горло: она его не хочет видеть, а он втихаря ночует под дверью палаты, ожидая, что у неё в голове проясниться, и она его позовёт. Это была жесть. Хуже Санта Барбары. Больше я не желаю продолжения. Поэтому решай на этом самом, начальном, этапе, ты готова к чему-то серьёзному или снова бортанёшь его, причинив боль и себе, и ему, и разрушив вообще всякие отношения, что вас связывали.

— Ночевал под дверью палаты?.. — не веря своим ушам, произнесла я. — Несмотря на то, что я прогнала его, он всё равно приходил?

— Каждый день, — ответил Марк. — Я это сказал не ради того, чтоб ты корила себя или чувствовала себя виноватой. Нет. А для того, чтоб ты понимала всю серьёзность с его стороны. Отбрось сейчас все эмоции, и подумай трезво: сможешь ты ему ответить взаимностью в полной мере или это всегда будет игрой в одни ворота.

Влад приехал в скором времени после отъезда Марка. Поставил магазин на сигнализацию, закрыл роллеты, после чего мы сели в машину, тёплый салон которой был пропитан запахом кожи и лёгким дымом сигарет. Влад завёл двигатель, а вместе с ним автоматически включилось и радио, по которому женский голос вещал: «Криминальные новости. Полиция объявила в розыск…» Убавив громкость на самый минимум, он вывернул руль, выезжая на дорогу, и спросил:

— Может, поедем сегодня ко мне? То есть… Я не то имел ввиду. Я хотел сказать, что ты в моей квартире ещё не была, а мне бы было приятно твоё присутствие. Я приготовлю ужин, — Влад соединил наши руки, и проложил дорожку лёгких поцелуев от центра ладони до запястья.

— Приготовишь ужин? — улыбнулась я заманчивому предложению.

— Шедевр не обещаю. Но мясо пожарить да салат нарубить смогу.

Как бы привлекательно не выглядела мысль о том, что любимый мужчина будет готовить ужин для меня, пришлось отложить эту идею до лучших времён. Во-первых, для когда-то обещанного шоколадного печенья с самого утра в холодильнике стояло тесто, а, во-вторых, я действительно задумывалась над словами Марка. Спешить не стоило. И пусть я была уверена в своих чувствах, зерно сомнения посеяла именно мысль брата о том, что на фоне нашего с Владом общего прошлого, дружбы и его помощи, у меня мог выработаться такой себе «комплекс благодарности», побуждающий отвечать должным образом на сотворённое им добро.

По пути мы заехали в супермаркет. Накупив продуктов, Влад расплатился, не позволив мне даже достать деньги, взял тяжёлый пакет, и направился к машине. Стоянка у магазина была почти пустой. Как всегда, осторожно осмотревшись, я пошла за Владом. Рядом с ним было спокойно. Оказавшись дома, первым делом я достала тесто, раскатала его, с помощью формочек повырезала печенюшки, сложила их на противень и отправила в разогретую духовку. Зашедший с улицы в дом Влад, заглянул в кухню, когда я смывала с рук муку, и приблизившись, крепко обнял меня со спины. Воткнувшись носом в мою шею, он потянул воздух.