— Вставай! — зашептала герцогиня. — Они спят, а дверь не заперта! Мы можем позаимствовать их лошадей!

— Да куда мне, госпожа! Я ж не умею ездить верхом!

— Ты сядешь со мной.

— Госпожа Сильвия! С двойной ношей и лошадь бежит медленнее. А если господа проснутся и хватятся нас? Они и на оставшейся лошади нас догонят! Бегите одна! А если они не ничего не услышат, то у вас будет какое-то время в запасе! Верхом-то шансов уйти подальше отсюда гораздо больше!

— Главное, чтобы лошади не заржали. — Сильвия уже одевалась. Мария поглядывала за дверь, не проснулись ли их охранники.

Сильвия порывисто обняла камеристку. — Тебя они не тронут. Не бойся! — Женщина была уверена, что на служанку и вправду не станут тратить силы и время, если госпожа сбежит.

Старясь даже не дышать, герцогиня прошла через комнату к входной двери. Герцог и маркиз храпели уже в два горла. Сильвия открыла дверь, молясь, чтобы та не скрипнула, и также тихо прикрыла ее за собой. Ночной воздух пьянил, так что голова немного закружилась. Сильвия торопливо кинулась отвязывать одну из лошадей, на которых не было даже седла, вскочила ей на спину и, последний раз оглянувшись на их «тюрьму», ударила ногами по крупу. Застоявшаяся без дела кобыла рванула с места. Ее подружка, видимо, тоже желая совершить ночную прогулку, громко заржала. Сильвия же уже мчалась вперед, прочь от охотничьего домика, не догадываясь о том, что там происходит.

А в доме от громких звуков проснулся де Бризе. Он поднялся и хотел подергать дверь, хорошо ли закрыта, но увидев, что ключ торчит в скважине, кинулся в соседнюю комнату. Обе кровати были все так же заняты. Служанка потянулась и что-то пробормотала во сне, и де Бризе снова вышел. Маркиз убрал ключ в карман, выглянул в окно, и тут уже заметил, что одной лошади не хватает. Он натянул сапоги, накинул плащ и вышел во двор. Вернулся, разбудил Д?Эгильоэна.

— Одна лошадь куда-то подевалась.

— Что значит подевалась! Женщины бежали?

— Я заглянул к ним, обе спят.

— Ты уверен?

Герцог встал с топчана и сам прошел в комнату. В отличие от де Бризе, он приблизился к кроватям. Мария заворочалась, надеясь отвлечь Д?Эгильоэна, однако тот уже склонился над лежанкой герцогини. Что-то показалось ему странным, и он приподнял одеяло.

— Она сбежала!

Де Бризе выглядел виноватым: ведь это его обязанностью было запереть дверь и спрятать ключ!

— Я смогу ее догнать, тут всего один путь. Она не успела далеко уйти!

Маркиз бросился вон из домика. Одним прыжком оказался на лошади, и уже через несколько мгновений его не было видно.

Тем временем Сильвия летела по лесу, не разбирая дороги. Без седла удерживаться верхом было непривычно и тяжело. Снова потеплело, снег совсем растаял, земля стала черной, мягкой, и лошадь рисковала увязнуть в грязи. Дорога была совсем плохой, по ней явно редко ездили, однако женщина надеялась, что скоро она сможет попасть на какой-то более изъезженный участок леса. Однако лес все не редел, а скорее, сгущался, и Сильвия вынуждена была признать, что скорее всего, выбрала неправильное направление. На остановку не было времени, ведь за ней могли гнаться. По правую руку от Сильвии показалась река. Решив, что, если не найдет лучшей дороги, она просто будет двигаться вдоль русла, и река непременно выведет ее к большой дороге или поселению, она продолжала подгонять лошадь.

Но тут произошло то, чего Сильвия так опасалась: Кобыла споткнулась и стала заваливаться на бок. Герцогине чудом удалось соскользнуть с нее и не быть придавленной лошадиным крупом. Женщина кубарем покатилась вниз по склону оврага, внизу которого шумела вода. Сильвия в ужасе цеплялась за ветки и траву, но не могла остановить свое падение. Достигнув дна оврага, она с силой ударилась головой о камни, которых достаточно лежало внизу, и по всей вероятности, потеряла сознание. Когда удалось разлепить глаза, залитые чем-то липким, она попыталась встать. Голова болела, будто ее прижгли раскалёнными углями, а перед глазами все кружилось. Сильвия не могла определить, в каком направлении ей теперь идти. Пошатываясь, она двинулась вдоль реки. Лошади не было видно, должно быть, она давно убежала. Даже если нет, подняться по склону ей не удастся: сильнейшая головная боль и подкатывающая к горлу дурнота не позволяли ей совершать никаких резких движений. После нескольких бесплодных попыток выбраться, она оставила и эту надежду.

Должно быть, женщина снова теряла сознание, реальность то и дело уплывала от нее. Сколько она смогла пройти вдоль воды, несколько шагов или, может, несколько лье, минуту, или несколько часов — она не осознавала. Почувствовав, что силы ее оставляют, женщина еще попыталась присесть на камни, но тут все закружилось перед ней с такой силой, что Сильвия не удержалась и упала лицом прямо в речной поток. Последнее, что она ощутила, стала обжигающе холодная вода, проникающая в ее легкие, а потом чернота поглотила ее навсегда.

Д?Арси поморщился от боли. Мэтр Тьери был прав, когда убеждал его повременить с поездками и отлежаться. Сейчас рука горела, и каждое движение болью отдавалось в раненом плече. Герцог по привычке не стал слушать докторов и отправился на встречу со старым герцогом Ниамюром, бывшим главным военным советником его величества, который был уже стар и доживал свой век в родовом замке. Александр навещал старика не чаще раза в год, и сейчас как раз пришло время для очередного визита.