Незнакомец вынул из наружного кармана светлого пиджака маленький кулон, тряхнул его, и из него вылетели четыре синих пляшущих шарика, которые закружились над ладонью. Я следил за яркими в полутьме комнаты искорками и вновь сглотнул.

– Скажите что-нибудь. Не бойтесь. Уже должно зажить.

Он был старше меня лет на десять, с квадратным лицом, узким носом и густыми бровями, из-под которых изучающе смотрели светло-карие глаза. Лицо покрывала двухдневная щетина.

Я прочистил горло и негромко произнес: «Четыре».

– Можно воды... – прошептал я, глядя на незнакомца.

Тот замотал головой, махнув кулоном. Танцующие искорки исчезли. Он убрал артефакт в карман.

– Вам пока нельзя ничего пить, – произнес мужчина чуть громче, распрямляясь. Он повернул голову к зашторенному окну, затем вновь посмотрел на меня. – Вы пролежали пять суток, почти шесть. Вас вынужденно ввели в искусственный сон. Сейчас вечер, солнце почти село. Простите, не представился. Я ваш врач, Меро. Меня направили волшебники Совета наблюдать за вами.

Я так ничего не произносил, лишь неподвижно лежал и смотрел на лекаря, ожидая, что он скажет еще. Хотя кое-какие вопросы уже появились в голове: почему я в каком-то доме, а не в больнице? зачем меня ввели в, грубо говоря, кому? какое великое до меня дело самим элдерам?

– Пока вы спали, вам вводили лекарства, над вами колдовали, смягчая боли, лечили, – продолжил Меро, положив руки на колени. – Не хочу вас пугать, но всё же, думаю, стоит сказать – вы обязаны знать, насколько примененная в отношении вас темная магия была жутко сильна и смертоносна.

– Я мог не выжить? – произнес я.

– Вы должны были умереть, – правдиво ответил врач.

По телу пронеслась волна холодной дрожи, к горлу подкатил тугой комок, а сердце забилось чаще.

– Я не знаю, по какой причине вы стали счастливчиком: выдержали мощный удар магии опасного колдуна и остались живы. Либо это чудо, либо что-то, что предстоит выяснить. Это, наверно, возможно, но последние дни я занимался лишь тем, что поддерживал и восстанавливал ваше здоровье, спасал вашу жизнь. Надеюсь, вы меня поймете и не сильно осудите, – пытался пошутить Меро.

Я скривил губы. Вообще каким-то страшным боякой стал с этой Изнанкой. Конечно! Когда силы зла каждый раз пытаются тебя убить, тут еще не таким параноиком заделаешься, еще не так о здоровье забеспокоишься.

– Вы проснулись раньше, чем я думал, – повторил Меро, вставая, и принес портфель, раскрыл его и порылся в поисках чего-то нужного, – поэтому мне придется вновь ввести вас в состояние сна, чтобы быть уверенным, что после настолько продолжительного покоя организм вернется в должную норму. Сейчас он еще слаб, вы это и сами чувствуете. – Врач поставил портфель под стул, оставив в руках один пузырек. – Стоит полежать еще хотя бы день, чтобы ваше тело слушалось вас, а не как сейчас. Я лишь примерно представляю, что вы испытываете.

Меро потянул за крышку пузырька, под которой оказалась одноразовая игла-шприц, и набрал пару миллиграммов лекарства.

– Вопрос, – только и смог произнести я. Не хотел и не мог долго ворочать языком, но желал напоследок перед очередными сновидениями выведать у лекаря мучащее. Меро в этот момент полез одной рукой за кулоном, а в другой держал шприц. Он посмотрел на меня.

– Милиан... Моя семья… – выдавил я.

– Милиан места себе не находит, поверьте, – вздохнул врач, опустив руки на колени. – Выглядит он, конечно, сдержанно, но очень опасается за вашу жизнь все эти дни. Его внучка тоже беспокоится о вас. Каждый раз застаю ее, если вижу, молчаливой и грустной. Оба желают вам скорейшего выздоровления. Вы, кстати, не в доме Улло, как могли уже понять, и не клинике. Но тоже в хорошем, защищенном месте. Потом сами его освоите. Милиан был у вас вместе со мной однажды, я ему разрешил. Девочку не пускаем. – Меро придвинул стул ближе к кровати. – Что касается вашей семьи, там, на Стороне, в вашем родном краю, Милиан просто опять «заморозил» часовой отчет.

Я понял, что могу остаться в Изнанке еще какое-то время до полного выздоровления. Понял, что здешние лекари – маги и помогут мне лучше всякого московского врача. Сейчас я лишь думаю о семье. О том, как мои родные не понимают, что с ними случается, поскольку застыли во времени, и понятия не имеют, что со мной. О том, как плохо мне. Как я жажду встречи и объятий со своими девочками. Но…

– Всё будет хорошо, Константин. Не переживайте, – прервал мои гнетущие размышления Меро.

Я переключил внимание на него. Из своего магического артефакта он колдовал нити, которые смешивались с лекарством в пузырьке и наполняли иглу.

– Я вновь введу вас в сон на несколько часов. Когда очнетесь, можете пить, есть, что вам вздумается.

Врач освободил от одеяла мое плечо, уколол иглой и ввел лекарство.

– Считайте вслух, не торопитесь, – услышал я его слова.

– Один… Два... – шептал я словно для себя.

На цифре «шесть» почувствовал, как тело отяжелело. Меня словно вдавили в кровать. Наступила тишина и окутала нестрашная, мягкая темнота.

***

Милиан с Кани сидели на кухне и пили давно остывший чай, глядя на сладкие кексы с начинкой.