– Ты находился под действием приворота, - я философски пожала плечами. Странно, но сейчас я даже не злилась на Алазара. Немного жалела, что больше не учусь, хоть столько сил потратила на поступление, но ощущение будто я сейчас в правильном месте удобненько устраивалось в моей груди.

– Это все равно меня не оправдывает, - вздохнул супруг.
– Наоборот. Я так долго игнорировал действие яда, что впору самому подавать в отставку по причине профнепригодности.

– Эй!
– я повысила голос и топнула ножкой. Сапфировые глаза недоуменно взглянули на меня.
– Хватит ныть!
– несильно ткнула кулачком в плечо мужчины.
– Развел тут философские беседы под луной: «и муж из меня плохой, и инстигатор не очень». Какой есть, другого тебя в твоем распоряжении не будет! Потому собери себя в кучку и дуй спать, и чтобы завтра переловил всех маньяков!

Герцог удивленно выслушал мое заявление, несколько секунд молчал, а затем весело хмыкнул:

– Вот из тебя точно жена получилась ужасная. Никакой поддержки.

– А так тебе и надо!
– заявила я, показала инстигатору язык и, развернувшись, направилась в дом. Тихие шаги и закрывшаяся дверь подсказали, что Алазар прислушался к моему совету.

Уснула я поздно, а, когда проснулась, супруга в особняке уже не было. После того как услышала об его отъезде от Челси почему-то стало грустно. Наверное, оттого, что не успела ему напакостить на дорожку.

Покидать пределы огражденной территории не хотелось, но все же безвылазно сидеть в доме вскоре тоже стало скучно, и я вышла в сад. Уже по привычке забрела под иву и устроилась на качелях.

Вскоре меня нашла Мая. Женщина выглядела удрученной. Я покачивалась на веревочной конструкции и изучала ее взглядом, не собираясь облегчать ее участь.

– Извини, - выдохнула управительница, а я отметила, что у меня в жизни началась какая-то странная полоса из извиняющийся лакети. Почему-то казалось, что такое поведение им совсем не свойственно. Мая подошла ближе, рассматривая вьющийся по ограде плющ: - Ты ведь специально это сказала? Про Натана.

– Специально, - я не видела смысла врать.
– Но ты должна понимать, что в этот раз я соврала, а какая-то другая девушка может думать так всерьез.

– Я понимаю.

– Тогда почему ничего не делаешь?
– удивилась я, рассматривая собеседницу. Она была очень красивой для лакети - стройная, утонченная.
– Почему каждый раз отвергаешь его?

Мая молчала несколько минут. Я даже оглянулась, проследив за ее взглядом, но не обнаружила в лозах ничего интересного.

– Не хочу вновь обременять себя отношениями, - наконец, сказала она.

– Плохой опыт?
– сочувственно поинтересовалась. Мая лишь кивнула, так и не повернувшись ко мне. Я видела, что ей сложно об этом говорить, но все же рискнула спросить: - Что случилось?

Уже готова была к тому, что лакети вспылит или просто развернется и уйдет, но она лишь тяжело вздохнула и низко опустила голову. Голос зазвучал приглушенно:

– Я уже была в отношениях с одним лакети. Наши родители заключили традиционную помолвку. Знаешь что это?

– Да, - пришлось ответить вслух, потому что Мая смотрела себе под ноги.

Об этой традиции знали все жители Латиции. Девушки даркти, заслышав о подобном томно вздыхали и мечтательно заказывали глазки. Я ничего романтического в этом действе не видела. Грубо говоря это был письменный договор, заверенный двумя аристократическими семьями лакети, который определял будущее детей. При этом выделялась одна весомая деталь - оба партнера после заключения помолвки и до брака не могут иметь никаких сторонних любовных связей, так же они не должны быть близки и между собой. То, что происходит между мужчиной и женщиной за закрытой дверью спальни должно стать доступно им только в первую брачную ночь. Некоторые мои знакомые девушки считали это жутко романтичным, а я смотрела на традиционную помолвку как на странный устаревший обычай.

Помолчав, Мая продолжила:

– Я действительно в него влюбилась, и, когда он предложил уединиться с ним до свадьбы, не подумала, что это может как-то повлиять на брак. Многие так делают. Главное, чтобы сам факт не стал достоянием общественности.

– А он стал?
– попыталась я угадать, когда Мая вновь замолчала, подбирая слова.

– Стал, - в ее голосе прорезалась боль.
– В тот момент, когда я узнала, что жду ребенка. Алхимическое зелье не сработало, и я забеременела. А до свадьбы оставалось больше двух месяцев.

– Это можно было скрыть… - я растерянно осмотрела фигуру управительницы, будто искала признаки ее давней беременности. Где же ее ребенок?

– Можно было, - согласилась она.
– Если бы он хотел это сделать. Но мой жених, как оказалось, не очень-то дорожил нашими отношениями. Более того, он не хотел этого брака. Он обвинил меня в том, что ребенок не от него.

– Но… - ахнула я и поняла, что у меня нет слов. Грудь сдавило от осознания того, через что пришлось пройти Мае. Разрыв традиционной помолвки ещё и таким образом всегда влек за собой ужасный скандал с обязательным судебным разбирательством и компенсацией ущерба потерпевшей стороне. Через силу выдавила: - Но ведь можно было доказать, что ребенок…