— Неужели, всё?.. — после нескольких минут молчания осторожно спросил Эрни.

— Я себе всё это по-другому представлял, если честно. — Том, нахмурившись, почёсывал подбородок. — Впрочем, здесь нам важен результат, — как бы лекторским тоном закончил он.

Где-то совсем рядом раздался громкий чих, крышка сундука подпрыгнула вверх и снова опустилась на место.

— Подозрительно! — скрестив руки на груди, с видом спецагентов, ведущих расследование, в один голос изрекли Том и Эрни.

Том подошёл к сундуку и откинул крышку. На горке золотых слитков, на боку, подтянув колени к груди и дрожа мелкой дрожью, лежал побелевший Адалстан.

Перекинув ноги через край сундука, он сел и исподлобья посмотрел на Тома.

— Эт-то было… это было т-так… как будто меня расщепили! — стуча зубами, наконец закончил он.

Том расхохотался:

— Дорогой мой, если бы тебя расщепили, ты бы сейчас здесь не сидел и не разговаривал бы с нами. Просто магический портал, который мы создавали, почему-то перенёс тебя сюда, а не домой. Ты хорошо сосредоточился? Давай-ка попробуем ещё раз: с верой, с чувством, с расстановкой. Let’s go!

Адалстан вздохнул и, спрыгнув с сундука, снова отправился в магический круг.

— Out of debt, out of danger.[2] — На этот раз Том решил применить английскую пословицу.

Адалстан, несколько раз повторив её, сделал знак, что он готов.

На этот раз гном закачался из стороны в сторону, его силуэт замелькал и замаячил, как маятник, который раскачивался туда-сюда с большой частотой. Затем он как будто просочился под асфальт и исчез.

Том заглянул в сундук:

— Ничего, кроме сокровищ. Кажется, получилось.

Кто-то открыл дверь ногой и шумно затопал по дорожке. Нина, Далия и уж тем более Анита обычно так не делали.

— Ты отправил меня в свой туалет! — Адалстан снова побелел.

— Ну, на что ты жалуешься: у нас там всегда чисто и даже цветы стоят, — отшутился Том, почему-то уставившись на бороду гнома, на которой всё ещё виднелись следы обеда.

— Слушай, а… ты не мог бы вернуть мне мой дневник, как… э-э-э… «вернул» это пюре?! — У Тома было такое лицо, как будто он наконец решил трудную задачу, которую очень долго решить не мог. — А если ты вернёшь ему первоначальный вид, забирай с собой вон тот большой рубин, — добавил он тоном человека, с которым торговаться бесполезно.

— Два рубина и сапфир, — резко обозначил цену цверг.

— Рубин и полсапфира. — Том тоже так просто не сдавался.

— По рукам. — Гном наконец уступил.

Выплюнув несколько комьев бумаги и обложку, он сжал всё это между ладонями и спрятал их под бороду, которая теперь была абсолютно чистой.

Спустя мгновение он вручил Тому целёхонький дневник его прадедушки, который теперь имел красивую чёрно-красную обложку с позолоченными уголками, вшитую тесьму-закладку и новенькие страницы из плотной белоснежной бумаги. Том погладил обложку и пошелестел страницами. От дневника исходил приятный запах — как от свежеотпечатанной книги.

Том обвел пальцем контур красивого «языческого» солнышка, окольцованного орнаментом, сильно напоминавшим рунопись, изображённого на обложке.

— Таким он мне нравится больше, спасибо!

— За крупный рубин — всегда пожалуйста! — каким-то скрипучим голосом, лишённым эмоций, отчеканил Адалстан.

Том открыл дневник там, где лежала закладка.

— Надо же, как раз на нужном месте!

Как будто потемневшие глаза Адалстана сузились.

— За полсапфира — всегда пожалуйста! — Голос цверга стал ещё более резким и холодным.

Эрни пожалел о том, что недавно испытывал к этому алчному, расчётливому существу жалость и привязанность. Впрочем, через каких-нибудь пару минут всё это останется в прошлом.

— Руны не в ту сторону нарисовал! — наконец изрёк Том и, быстро стерев неправильные символы, начертил новые.

Адалстан, не дожидаясь приглашения, занял своё место в круге.

Том хохотнул в бороду.

— Что такое? — Эрни заглянул в дневник, но увидел только копию магического круга с рунами, нарисованного Томом на асфальте, и какие-то каракули.

— Здесь написано, что нужно произнести в качестве заклинания. — Том достал телефон и начал что-то набирать. — До этого я бы сам никогда не додумался. — Он снова хохотнул и продолжил: — Нужно пожелать от всей души и произнести с чувством.

Теперь Эрни тоже хохотал, потому что прочитал набранный Томом текст. Он гласил: «Да провались ты!»

Эрни подумал, что на этот раз всё точно сложится наилучшим образом, потому что лично он теперь действительно от всей души желает Адалстану провалиться.